— Хотя многие думают, что она все же умерла.
— Еще один повод сохранить людей от участи помешательства, — сокрушенно прошептала я, с усилием начиная тереть виски. — Но я не могу позволить дать ему яд, Дусира… — с надеждой, что все же поймут правильно, тоскливо добавила я.
— Ох, девка… — тяжело вздохнула женщина. — Я-то думала, тебя это не коснется. Ты такой разумной мне всегда казалась. Я-то надеялась, ты от всех этих драконьих проблем в стороне будешь оставаться, а ты…
— Не могу я стоять в стороне, когда дорогое для меня существо находится между жизнью и смертью, понимаете? — серьезно посмотрела я на целительницу. — Я знаю, что вы можете подумать, но после того, что я в этом мире успела повидать, поняла единственную правду: пока не попытаешься сделать что-то во имя своих близких сам, не стоит верить никому, кто утверждает, что все попытки уже исчерпаны.
— Ох, девка… — мне достался очередной тяжелый вздох. — А я-то думаю, чего он с тобой так морочится… — произнесла Дусира непонятную фразу, но спросить, что конкретно она обозначала, не успела, потому что троллемама словно что-то решила для себя, после чего решительно продолжила:
— Я не хочу будить в тебе ненужную надежду, Валь. Могу только поделиться историей своей жизни, а уж ты сама сделаешь выводы. Дезира ведь не по собственной прихоти так долго замуж не шла, — начала, кажется, с конца свое повествование женщина. — Было время, когда мне приходилось подолгу оставлять с ней Марика, потому что…в общем, слушай.
Я затаила дыхание, пока помощница Ифиэль переводила дух и собиралась с мыслями. А потом рассказ полился из нее плавно и беспрепятственно:
— Думаешь, я всегда помогала тут Милосердной леди? Нет, милая маленькая иномирянка, путь мой начался с родины троллей — Центрального Предела, где я обнаружила в себе не только способность работать на благо общества, но и дар целителя. К тому времени, когда поняла, что влюбилась, уже успела хорошо себя зарекомендовать среди соплеменников, и ко мне даже собирались толпы народа, лишь бы вылечиться или хотя бы точно узнать, кто сможет помочь. А потом стало тяжело. Не знаю, как у вас в мире, а нам при создании семьи, когда сам ты не очень благородных кровей, да еще и тролль, ко всему прочему, не всегда бывает хорошо. Отец Марика, Дарик, давно испытывал ко мне сильные чувства, но боялся подходить, пока не накопит приличное приданое за спиной. Чтобы при появлении малышей нам можно было жить в достатке. Я не смотрела на вопросы золота так, как этому уделял внимание он: мне достаточно было того, что мы вместе и счастливы. Когда появился Марик, жить, конечно, стало тяжелее, несмотря на то, что я даже дома продолжала принимать своих посетителей. Но, думаю, ты понимаешь, что значит с маленьким ребенком пытаться работать: постоянно приходилось отвлекаться. Больные, конечно, понимали, но… в общем, однажды Дарик вернулся домой и объявил, что теперь будет работать вместе с гномами в каменоломнях. Полуростикам-то что: они ищут камни, всю грязную работу за них выполняют тролли. Да, мы созданы для нее, мы это понимаем и с радостью принимаем, потому что по-настоящему рады своей работе, но… каменоломни, Валя — это место, откуда порой не возвращаются… Но мы ведь сами из глубоких пещер, поэтому чувствуем себя там, как дома, а потому… в общем, чувство страха нам неведомо.
Однажды вечером домой постучали. Открыв дверь и не обнаружив на пороге мужа, я впервые в жизни испытала нехорошее предчувствие сродни тому, что умеют толковать предсказатели из числа интуитов. И то, что скажет хозяин каменоломни, я знала уже заранее. Дарика и группу, с которой он работал, а там было еще четыре тролля и пятеро гномов — такой порядок — завалило. Причем величина повреждений была такой, что никто не отважился начать разбирать загородившие проход булыжники — боялись нового обвала. Мне сухо сообщили, что такое случается, что нужно мужаться и что лично хозяин выплатит компенсации всем семьям пострадавшим. Достойные, сказал он еще тогда, — поморщилась Дусира. — А мы как раз с сестрой сидели, она нянчилась с Мариком, пока я готовила ужин к приходу мужа. Так что новость услышали сразу обе. Я стояла, словно пораженная гневом демиургов, так что дверь после ухода проклятого гнома закрывала старшая. А через несколько дней в дверь постучали снова, и на пороге обнаружились жены троллей, с которыми работал Дарик. На их лицах я прочитала то же чувство, что росло и в моей душе к моменту, когда ощущение потери отступило: нежелание оставлять своих любимых там, под завалами. Пусть они погибли, но недостойно было бросать их подобно тому, кто так легко обещал заплатить золотом за чужие жизни. Одного взгляда на Дезиру хватило, чтобы понять: она мое стремление разделяет. И вот я, на ночь глядя, вместе с остальными отправилась на разбор завалов, оставив малыша на попечение старшей сестры.
