Мой «Странник», затаившийся в тени гигантской ниши, молнией метнулся нам под ноги, и мы попрыгали в силовую воронку, проскользнув по ней в верхний люк. Сириусианские модули перемещаются так стремительно, что даже имперские орудия не успевают взять прицел, тем более что Лерни силовым лучом с «Глории» заблокировал их сенсоры на полминуты. Любой же сторонний наблюдатель не уловил бы ничего, кроме очень краткой вспышки, похожей на отблеск вдоль гладкой поверхности крепостной стены.
Когда мое летающее блюдце плавно опустилось внутрь «Тихо Браге» и уселось на металлические плиты причала, мы вышли из него, все еще подавленные и задумчивые. На техномага, похоже, меланхолия не распространилась, хотя он видел — через наши камеры — то же, что и мы. Т-4 встречал нас бодро и деловито, тут же отрапортовав:
— «Жуки» прошли 20 % площадей, но пока ничего не обнаружили.
Стивен кивнул и повернулся в мою сторону:
— Можно сделать полный анализ, включая генетический, той штуки, что ты взяла в пещере?
— Запросто. Мне самой интересно, — охотно откликнулась я, благо мы прихватили с собой полный комплект оборудования — не хуже, чем на Терминале.
Потом настал черед техномага:
— Лерни, а как у тебя с аналитикой по взрывам?
Мистер Смод расцвел от удовольствия:
— Это мой главный профиль.
— Чудесно. Вот и займемся.
— А я прослежу, что там в Ширтахо творится, — предложила Нат.
— Тоже правильно, — одобрил Стивен. — Ну что, братья-сестры, до встречи?
И мы разбежались работать по лабораториям.
* * *
Жрецы встречали Повелителя на коленях у священного бассейна, и вид десятков тысяч покорных его воле людей немного успокоил Шенгуфа. С края стены он обозрел длинные ряды служителей, уже не ощущая прежней злобы, только смутное, неясное беспокойство. «Дыхание бога» никогда не появляется в божественной яме просто так, это предвестник бедствий и катастроф. И есть только один способ утолить ярость К'Таага — человеческая кровь и плоть. Император посчитал, что тысячи жизней на этот раз будет достаточно — и распорядился о ритуале.
* * *
Много раз в записи ЭМ-СИ видела нечто подобное — необъяснимую, бесконечно тупую и совершенно ничем не оправданную жестокость. Но первый раз она наблюдала это живьем — будучи невидимым, но актуальным свидетелем. Ее поразили эмоции, казалось жертвы радовались тем ужасньм мукам, что им причиняли, тогда как палачи гордились собственной миссией. И было еще нечто, чем она поделилась со мной, едва я вошла в рубку «Тихо Браге». Нат, с бледным лицом и плотно поджатыми губами, бросила:
— Он нас почувствовал.
— Кто?
— Шенгуф. Или то, что им движет и управляет.
Я вспомнила собственные ощущения и не могла этого отрицать.
— Похоже. Но кто это?
— Это не «кто», а «что». Это невероятный по мощности, но не совсем… как бы неживой, источник сознания. Это мертвый разум, чьи рефлексы строго ограничены. И это негуманоидное сознание. На Склероте сильно развит каннибализм?
— Да, как и у многих насекомых. И носит ритуально-коллективный характер.
— Можешь полюбоваться на это в гшаммском исполнении. Сейчас они закончат с выдиранием ногтей и волос, добьют выживших и затем станут их поедать в сыром виде, раздирая на куски. Все сообща. Под стенами крепости собрались толпы — им тоже кинуг мясо и будет общий праздник Включая женщин и детей.
* * *
Такое зрелище не из тех, что могли бы меня порадовать в этой жизни и любых последующих. Поэтому я старалась не попадать взглядом на экранное изображение. И в свою очередь поделилась результатами:
— Образец плесени, что мы взяли в пещере, имеет смешанную природу, но исходно, несомненно, является штаммом, привнесенным со Склерота. Строго говоря, это сильно мутировавший и генетически измененный в местных условиях грибок, которым инсектоиды кормят свою главную особь для поддержания ее долголетия и плодовитости. Своего рода «витаминная добавка», коктейль бессмертия, как амрита или амброзия.
— И то и другое — земные наркотические напитки растительного происхождения, — проявила свои этнографические познания Нат. — Но из твоих данных следует, что К'Тааг, по крайней мере, был тут «во плоти» и его выкармливали по стандартной методике. А возраст этой плесени нельзя определить?
