Нет, все персонажи этой драмы успели благоразумно удрать, и только Гордон остался на растерзание…
— Вам не кажется, сэр, что ваше молчание затянулось? — строго вопросил между тем молодой лорд Дартлвилль.
Тон его был таким, что Гордон мгновенно ощутил себя дуэлянтом, идущим к роковому барьеру, или даже еще хуже — провинившимся жокеем, над которым занесли хлыст.
— Видите ли, милорд… Я польщен честью видеть вашу светлость и чрезвычайно рад нашему знакомству (пришлось вульгарно повториться, но ничего другого из витиеватых оборотов на язык так и не подвернулось), однако… для меня остается загадкой, как вы ухитрились нас разыскать. Миссия его светлости некоторым образом является тайной от широких общественных кругов и, насколько мне известно, информация о ней не подлежала разглашению…
Ну теперь пусть милорд выкручивается и думает, что ему отвечать, а Гордон получил минуту-другую форы, чтобы внутренне сосредоточиться и определить собственную линию поведения.
Но Дартлвилля такая постановка вопроса в тупик не поставила, отнюдь. Он лишь усмехнулся и бегло объяснил:
— Члены палаты пэров, как вам известно, не принадлежат к тем, кого в Британии принято называть «широкие общественные круги». Мое новое положение дает широкие возможности для политической карьеры, каковые я намерен использовать. При подготовке своего первого парламентского доклада я использовал материалы о положении на Балканах, представленные премьер-министром в палату пэров. Среди прочих бумаг была аналитическая справка о военных действиях русских в Балканской кампании, составленная хорошо известным мне человеком — его светлостью господином маркизом, который обманом увез из Лондона мою сестру. Не надо быть корифеем в области логики, чтобы догадаться — маркиз пребывает на Балканах в непосредственной близости от фронта военных действий, а с ним и его личный секретарь мисс Мэлдон. Моим следующим шагом было предположение, что ему в поездке наверняка пригодится его знаменитая яхта. Имея некоторые связи в яхт-клубе не так уж сложно узнать, какие моря бороздит «Морская красавица» — это судно всегда обращает на себя всеобщее внимание. Получив сведения, что яхту его светлости видели в Афинах, я немедленно отправился туда. Правда, маркиз ко времени моего приезда уже покинул порт Пи-рей, и мне потребовалось еще несколько дней, чтобы разыскать вашу компанию в Салониках. Надеюсь, мои объяснения вас удовлетворили? А теперь прошу немедленно пригласить маркиза и мисс Мэри.
Гордон смотрел на лорда Дартлвилля глазами затравленной дичи и с ужасом думал, что выторгованная фора ничего не дала — он ведь не фокусник, чтобы достать из цилиндра тех, кого в настоящий момент нет не только в этой гостинице, но вообще в Салониках. Проклятие!
— Я считаю своим долгом вам объяснить, милорд… что… маркиз Транкомб в настоящее время находится как бы… в отсутствии, — залепетал он.
— Да к черту вашего маркиза вместе с его как бы отсутствием! По нему я как раз не скучаю! — Лексика лорда Дартлвилля не совсем отвечала строгим канонам, принятым в аристократических кругах, но выражался он, надо признать, вполне доходчиво. — Пусть Транкомб хоть в преисподнюю провалится. Меня интересует моя сестра! Где она? Почему вы молчите, сэр? Если я узнаю, что с Мэри что-то случилось, я… никому этого не спущу! Ох, мне кто-то за все заплатит! Я до королевы дойду! Да что там, я просто вздерну вас с вашим маркизом на сучьях окрестных деревьев здесь же, в Салониках! Что это с вами, а, Гордон? Вы как-то неестественно побледнели! Воды выпить не желаете?
У Гордона и вправду был весьма бледный вид. Еще бы, услышав такое, сохранить полное самообладание оказалось нелегко…
— Ничего-ничего, не беспокойтесь, милорд, все в порядке, все в полном порядке, — ответил он тем не менее, чтобы сохранить лицо. — Я только, с вашего позволения, и правда выпью стакан воды. Здесь так душно…
В стакане воды представителю лагеря противника лорд Дартлвилль милостиво не отказал. Постукивая зубами о край стакана, Гордон медленно пил воду и размышлял — как же все-таки поступить, чтобы навлечь на самого себя поменьше неприятностей?
