— Думаю, теперь, как ни крути, придется ее ремонтировать, — вставил Сэм, обнимая Сару за плечи. — Триумф через трагедию. Большую часть расходов покроет страховка. Все равно никакими деньгами не измерить Сарины страдания. — Он бережно поднял ее забинтованную руку за запястье и поцеловал, и женщина начала плакать. — Ну, не надо, детка, все не так уж страшно. Не плачь. Тебе больно?
— Если вы не востребуете страховку, Сара, — мягко сказала Рина, — все это утрясется. Мы можем сделать так, что вам ничего не будет, но только если вы не востребуете страховку. Это явное мошенничество. И, кроме того, это поджог. Это преступление.
— О чем вы говорите? — вскричал Сэм. — Что все это значит? Мошенничество? Поджог? Вот как вы обращаетесь с людьми, когда они в беде, когда им больно?
— Мы пытаемся вам помочь, — вмешался О’Доннелл. — Вам обоим. У нас есть основания полагать, что пожар начался не совсем так, как вы рассказали, миссис Грин. Если дело перейдет на следующий этап, в вашу страховую компанию, мы уже ничем не сможем вам помочь.
— Я требую, чтобы вы немедленно покинули мой дом. Моя жена пострадала. А вы сидите здесь и намекаете, что она сделала это нарочно. Да вы с ума сошли!
— Я не хотела, — всхлипнула Сара.
— Конечно, нет, милая.
— Я только хотела новую кухню.
Рина вынула из сумки бумажные носовые платки и протянула ей.
— И поэтому вы подожгли старую.
— Она не…
— Я разозлилась, — перебила мужа Сара. Она повернулась и взглянула прямо в его ошеломленное лицо. — Я просто страшно разозлилась на тебя, Сэм. Мне противно было там готовить, приглашать наших друзей. Я тебе говорила, но ты все повторял, что сейчас мы не потянем, что надо подождать и что тебе надоел вечный ремонт в доме.
— О боже, Сара!
— Я не думала, что все так получится. Мне так жаль! А когда я это сделала, это было так ужасно, мне стало так страшно! Я действительно запаниковала, — повернулась она к Рине. — Я думала, он сожжет занавески, ну и верх серванта, но разгорелось так быстро, что я просто ударилась в панику. А когда я схватила сковородку, когда плеснула жиром на шкаф, она была такая горячая, что я обожгла руки. Я боялась, что весь дом сгорит, и побежала к соседям. Я страшно испугалась. Прости меня.
— Сара, ты могла погибнуть. Ты могла… из-за кухни? — Сэм обнял ее, когда она разрыдалась, и взглянул на Рину поверх ее головы. — Мы не будем требовать страховку. Прошу вас, умоляю, вы же не станете предъявлять ей обвинение?
— Это ваш дом, мистер Грин. — О’Доннелл поднялся на ноги. — Пока нет попытки мошенничества, преступления нет.
— Сара, люди делают глупости. — Рина коснулась ее плеча. — Но с огнем шутить нельзя, он этого не прощает. Не стоит испытывать его еще раз. — Она вынула карточку и положила ее на кофейный столик. — Позвоните мне, если у вас будут вопросы или просто захочется поговорить об этом. Э-э-э… это, вероятно, не мое дело, но когда будете готовы к ремонтным работам, я знаю человека, который все вам сделает по вполне разумным расценкам.
— Люди, — покачал головой О’Доннелл, пока они шли к машине.
— У меня было такое ощущение, будто я бью щенка палкой. — Рина обернулась на дом. — Возможно, они обернут все это в шутку: трагедия со временем превращается в комедию. «О да, мы обожаем нашу новую мебель! Сара сожгла старую». Или через два года они разведутся. Как ты смотришь на развод, О’Доннелл?
— Никогда там не бывал. — Он устроился на пассажирском сиденье. — Жена бы меня не пустила.
Рина засмеялась и села за руль.
— Она такая строгая? В моей семье тоже смотрят на это строго. Тут и католичество, и семейный фактор. Кое-кто из моих кузенов прошел через бурные воды в своих браках, но пока все браки устояли. Сто раз подумаешь, прежде чем решиться на этот шаг. Узы брака могут обернуться темницей. Или петлей.
— А ты хочешь, чтоб тебя взнуздали? Твой строитель?
— Нет. То есть да, но взнуздать себя я не дам. Я просто рассуждаю. — Рина помедлила, но решила, что напарник есть напарник, все равно что родственник. — Моя сестра Белла рассказала мне, что ее муж гуляет налево. Похоже, это тянется годами, но сейчас он обнаглел и решил ткнуть ее в это лицом.
