Артиллерия главного калибра «Андрея Первозванного» состояла из тех же 12-дюймовых орудий (по два в двух башнях, всего четыре), что и на «Славе». Но имелись и существенные отличия. Дальность стрельбы была большей, так как откидные броневые козырьки на башнях позволили увеличить угол возвышения орудий. А еще более чем в полтора раза возросла скорость заряжания орудий (с 65–70 секунд на «Славе» до менее чем 40 секунд на «Андрее Первозванном»). Дальномерные посты имели лучшие, более точные приборы. Наконец, на линкоре установили новую отечественную систему приборов управления стрельбой главного калибра, так называемую систему Гейслера, обеспечивавшую центральную наводку. Иначе говоря, управляющий огнем главного калибра мог дирижировать стрельбой со своего командного пункта — из боевой рубки. Все это повышало боевую мощь корабля. И Галлер, тщательно фиксируя все улучшения, думал о том, как их использовать для повышения боевой эффективности.
Как первый заместитель старшего артиллериста Галлер должен был, конечно, отлично знать и то, что относилось к прочему артиллерийскому вооружению линкора, а оно было немалым: четырнадцать 8-дюймовых (203-миллиметровых) орудий в четырех башнях и казематах, двенадцать 120-миллиметровых орудий противоминного калибра, да еще «мелкая артиллерия» и пулеметы. Понятно, что работать приходилось, не считаясь со временем. Ведь кроме артиллерии следовало в совершенстве освоить громадный корабль водоизмещением восемнадцать с половиной тысяч тонн. Наконец, нужно было познакомиться с офицерами и командой — в штате линкора значились 31 офицер, 26 кондуктóров и 900 нижних чинов. Разве могло на все это хватить дневных рабочих часов? Поэтому изучать корабль, постепенно заполняя записями и схемами толстую тетрадь в твердом переплете, Галлер начинал обычно после ужина. Помогали ему опытные комендоры — артиллерийские унтер-офицеры 1-й статьи, начинавшие на «Андрее Первозванном» службу еще в 1908–1910 годах и знавшие на корабле все, — Василий Нефедов, Григорий Семенюк, Андрей Бортков, Григорий Павличев… Связь с первыми двумя он поддерживал долгие годы и в советское время. А в постижении электрической части артиллерии хорошо помог гальванер унтер-офицер Павел Варганов. Как и ранее на «Славе», Галлер не считал зазорным обращаться за помощью к нижним чинам. Тем более и людей узнаешь как следует, когда вместе пролезешь всяческие корабельные закоулки, прольешь семь потов, многократно спускаясь в корабельные недра и поднимаясь из них вновь по вертикальным скоб-трапам на броневую палубу, когда самолично убедишься в наличии двадцати пяти котлов Бельвилля в жарких кочегарках…
Техническая сторона, конечно, важна, но Галлер не забывал, что в артиллерийских ротах состояла большая часть команды линкора. Даже лица более чем пятисот человек запомнишь не скоро. А хотелось узнать и понять людей, рядом с которыми, быть может, примешь смертельный бой. Проникнешь ли, однако, в их души, поймешь ли их чувства и желания?
Старший лейтенант Виктор Лютер, младший штурман «Андрея Первозванного» и бывший сослуживец по «Славе», рассказал Галлеру о совсем недавних событиях на корабле. 24 апреля 1912 года на линкоре арестовали группу революционеров-заговорщиков. А за несколько часов до этого, после отмены выхода эскадры в море, аресты начались на «Рюрике» и «Цесаревиче». Хорошо, что отменили выход, узнав о планах революционеров захватить корабли в море… Лютер закончил рассказ. Как во времена тягостной службы в роте палача Рихтера, у Галлера защемило в груди. Палубой ниже каюты, где они сидят, в кубриках, идет совсем другая, непонятная жизнь. Она развивается по своим непостижимым законам. И он, Галлер, лишен возможности что-либо в ней изменить…
В то время Галлеру было мало что известно о подпольных революционных организациях и их работе на кораблях. Правда, кое-что он мог узнать годом позже, когда в Кронштадте начались судебные процессы над арестованными в 1912 году матросами. Но полная картина революционного брожения на Балтийском флоте перед первой мировой войной раскрылась уже после Октября 1917 года.
