Нельзя сказать, что его не волновали, не интересовали события внутриполитической жизни. Но он всегда рассматривал их в преломлении к сегодняшним или будущим нуждам флота, служению которому себя отдавал.
Читая осенью 1924 года в газетах материалы развернувшейся дискуссии по статье Троцкого «Уроки Октября», Галлер видел, что наркомвоенмор вновь, как во время дискуссии осенью 1923 года, остается в явном меньшинстве. «Морской сборник» № 12 за 1924 год поместил большую статью Л. Б. Каменева «Ленинизм или троцкизм», в которой резко осуждался и сам Троцкий и его теоретические посылки. И, не вникая глубоко в суть дискуссии, Галлер сознавал, что исходное положение Троцкого о наитеснейшей связи судьбы Советской России с мировым революционным движением лишает страну перспективы в ближайшем будущем. Лев Михайлович полагал, что лишь дальнейшее движение истории покажет ход революционного процесса в Европе и в остальном мире. Сейчас же следует восстанавливать и всесторонне развивать экономику, поднимать культуру народа, укреплять вооруженные силы. По воспоминаниям В. А. Белли, и он, и Галлер в то время были, что называется, государственниками. Во имя блага Родины, ее величия, думали они, должно произойти единение всех патриотов. Они надеялись, что и круги русской эмиграции, объединившиеся вокруг издававшейся с марта 1922 года в Берлине газеты «Накануне», так называемые «сменовеховцы», признают новую Россию, пойдут на позитивное сотрудничество с партией большевиков и Советской властью. Надежды эти были подкреплены статьей А. В. Луначарского в еженедельнике «Культура и жизнь» о смене вех интеллигенцией. «…Важно сознавать, — писал нарком просвещения, — что самое ядро этих наших новых союзников состоит из наших недавних врагов, открытых, активных, беспощадных… Что же это за люди? Это патриоты. Да, это активные патриоты. Это люди, которые… горячо интересуются русской государственностью и судьбами русского народа…»[140] Итак, единение интеллигенции внутри страны и той ее части, что волна эмиграции вынесла за пределы России, единение во имя блага ее. Бывших офицеров, служивших в Красном Флоте, в том числе и себя, Галлер и Белли также относили к интеллигенции — военной. Их единение с народом, с Советской властью берет начало с первых дней Октября. Решение Объединенного пленума ЦК и ЦКК РКП (б) в январе 1925 года о снятии Троцкого с постов председателя Реввоенсовета СССР и наркомвоенмора, назначении на них М. В. Фрунзе Галлер расценил положительно. В вооруженных силах страны, как он понимал, заканчивалась одна эпоха и начиналась другая. Шесть лет Троцкий стоял во главе Красной Армии и Красного Флота, нес непосредственную ответственность за оборону государства. Деятельность его на постах председателя Реввоенсовета и наркомвоенмора носила в основном военно-политический характер. «Чисто военные» вопросы решал, опираясь на свой штаб, главком «всех вооруженных сил» С. С. Каменев. Теперь с этим своеобразным разделением власти в военном ведомстве было покончено: пост главкома в конце 1924 года упразднили. С. С. Каменев вступил в исполнение обязанностей главного инспектора РККА, а с марта 1925 года — начальника штаба РККА. Каково же будет отношение нового наркомвоенмора к флоту? Как будут работать вместе М. В. Фрунзе и В. И. Зоф, сменивший в декабре 1924 года Э. С. Панцержанского? Галлер думал, что, может быть, назначение Зофа командующим Морскими Силами пойдет на пользу флоту. В. И. Зофа и К. А. Еремеева, бывшего члена Реввоенсовета Морских сил Балтийского моря, члена РСДРП с 1898 года, ввели в Реввоенсовет СССР. Значит, представители флота теперь есть в высшем оборонном органе государственной власти, и они смогут там отстаивать его интересы. Панцержанский же принял командование Морскими силами Черного моря, будет возрождать флот на юге, займется, как сам хотел, практическим делом. Быть может, он и доволен… А по части военно-морской — профессиональной правильности решений М. В. Фрунзе всегда может получить совет от Штаба Рабоче-Крестьянского Красного Флота и его начальника С. П. Блинова, опытного военмора, бывшего офицера, прошедшего и мировую, и гражданскую войны. И между прочим, однокашника по Морскому корпусу… Вскоре Галлер убедился, что М. В. Фрунзе намерен серьезно заниматься всем, что касается флота. Уже в феврале он побывал в Ленинграде и Кронштадте. «Летом постараюсь побывать у вас, выйти в море на кораблях — посмотрю, на что Балтфлот способен…» — сказал наркомвоенмор Векману и Куркову.
