— А вы правильно подумали, это уже обстрелянные солдаты, они и днём своих голов не высовывают из-за бруствера. В последнее время у германцев появились специальные меткие стрелки, они выбивают наших наблюдателей и офицеров. Так мы за прошедшую неделю потеряли одного офицера и двух нижних чинов выполняющие роль наблюдателей только убитыми, да двоих тяжелоранеными. Эти сучьи стрелки днём никому не дают высунуться, а сами немцы наблюдают за нами в перископы, которых у них в достаточном количестве. Таким способом они не подвергают себя опасности быть подстреленными с нашей стороны. Да и с такого расстояния без специального приспособления к винтовке вряд ли куда-то попадешь.
— Как я вас, Владимир Григорьевич, понял, у германцев появились «снайперы» вооруженными винтовками с оптическими прицелами, которые позволяли обнаруживать цели на большом расстоянии и этим облегчали себе прицеливание.
— Вот именно. Германские войска получают всякие технические новинки, и те же винтовки с оптическими приспособлениями, кроме того у них появились винтовки с магазинами увеличенной вместимости. Ещё они приспособили к винтовкам специальные мортирки, из которых можно было выбрасывать по крутой траектории маленькие гранаты. Такое приспособление было очень удобным при обстреле окопов с расстояния до двухсот метров.
— А мы что не можем наладить точно такое же приспособление как у немцев?
— Конечно можем, и ГАУ уже разрабатывает что-то подобное. Хотя первые сведенья о подобном приспособлении до нас дошли ещё за год до войны, как из самой Германии так и из Англии. Но только на третий месяц после начала войны были выработаны предварительные конструкции этого «Оружия». И похоже одно из них, а это конструкция штабс-капитан Дьяконова оправдывает возложенные на неё надежды, и возможно скоро она поступит на вооружение.
— Насчет технических новинок. Владимир Григорьевич, я знаю что после японской войны несколько оружейников, в том числе и вы, всерьёз начали разрабатывать автоматические винтовки. Что за эти годы было изготовлено несколько опытных образцов. Какие-то из них получились не совсем удачные, но были и вполне удачные. И что перед войной были собраны несколько опытных партий для всесторонних войсковых испытаний, которые для вашей винтовки прошли вполне успешно. Если я не прав то поправьте меня. Был выдан заказ на изготовление войсковой серии или нет?
— Да. Ещё в тринадцатом году такой заказ был выдан. Я в тот момент работал над улучшением своей винтовки под собственный патрон уменьшенного калибра, которая и пошла бы в производство, если бы не война.
— Так значит заказ был выполнен, или за год так ни одной винтовки и не собрали.
— В силу разных стечений обстоятельств было собрано всего несколько штук. Но почти все комплектующие изготовлены, осталось только собрать и отладить их.
— Вы не скажите, почему вы прекратили работы над ней?
— Когда началась война, то я решил что не время заниматься ею, так как образец ещё не доведён до ума и в таком виде преждевременно принимать винтовку на вооружение нашей армии. Мы все в тот момент ещё продолжали считать, что война долго не продлится и закончится в скором времени. И только по окончанию войны я предполагал продолжить работы над ней. В этих условиях я думал, что достаточно внести некоторые улучшения в существующую уже трехлинейную винтовку, устранив ее некоторые недостатки, которые выявились в ходе войны. Ещё — но это моё мнение — надо на время войны вместо трёх винтовок; пехотной, драгунской и казачьей, выпускать всего одну. Во время своего пребывания на фронте я заприметил, что с более короткой драгунской винтовкой солдату сподручнее управляться в окопе. Кроме этого, огонь наши солдаты открывают, когда до противника остаётся метров четыреста, а для этой дальности даже карабина с лихвой хватает не то что «драгунки». Так что можно ствол укоротить ещё сантиметров на пять. Зато сколько можно на этом сэкономить разных материалов, особенно металла. А это в военное время имеет большое значения.
— Ещё бы, если представить что винтовки выпускаются сотнями тысяч, то экономия метала должна быть существенной.
