— На флоте немного не так. Да и на флот-то берут во многом из рабочих, а не из крестьян. Они в технике мало-мальски соображают вот потому-то их легче чему-то обучить. А в пехоте что. Научил мужика затвор передёргивать да мушку на цель наводить и всего делов. А если такому дать другое оружие, он и теряется и не знает что с ним делать. Нечто подобное с ваших слов вышло с японскими винтовками. Хотя «Арисаки» мало чем отличаются от нашей родной трёхлинейки. А будь это какая-то, например самозарядная винтовка, за которой надо тщательно следить, так такой неумелый солдат через несколько дней останется безоружным.
В самом начале войны из-за просчетов генералитета и шапкозакидательского подхода к этой войне, мы за восемь месяцев потеряли ту старую кадровую армию. А новая армия появиться только на следующий год, вот из этих самых мужиков. Это будут те, кто выживет на полях сражений и научится воевать, вот это и будет новая армия. Но им к этому времени нужно дать новое оружие. А пока мы не научимся воевать и это касается не сколько солдат, сколько генералитет, то будем отступать, или заваливать людьми землю при любом своё наступление.
— Владимир Григорьевич, вы почти полгода провели на передовой, можете что-то рассказать о тактике ведения боёв, что применяют обе стороны? Некоторое представление я конечно имею, да и с многими фронтовиками тут в госпитале разговаривал. Перед войной все предсказывали, что предстоящая война будет манёвренная. Так поначалу она и выглядела, то наступаем, то драпаем. А сейчас в большинстве своём все зарылись в землю, отгородились колючей проволокой, ощетинились пулемётами да пушками. Но пулемётов-то в нашей армии большая нехватка, со снарядами просто катастрофа, про орудия особенно крупного калибра я совсем молчу.
— Да не только в винтовках и снарядах большая нехватка, хотя они на первом месте. Там на фронте во всём большая нужда. Мне не раз приходилось наблюдать то большое различие, что существовало между нашей и германской армией. «Добрыми и ласковыми словами» поминали офицеры разных полков наше военное министерство, указывая на нашу бедность в военной технике. Помню, был такой случай. Как-то один седой полковник, с которым мы в ночь обходили окопы, обратил мое внимание на германские прожектора, что в тот момент шарили своими лучами по нашим укреплениям.
— Вот видите что у них. А у нас что? — с сарказмом спросил он и тут же ответил на свой вопрос: — А у нас одна только божья луна, если только видна, а так не х..! Кроме прожекторов, они применяют сигнальные пистолеты, которых у нас имеется всего один на батальон. А разве нельзя было запастись ими в достатке. Хотите господин полковник посмотреть, что сейчас германцы вытворять будут?
— А что именно они будут делают?
— Сейчас сами увидите, только подождем несколько минут.
Мы остановились посреди окопа, глядя в сторону германских позиций которые находились где-то там в темноте, да ещё и эти прожектора глаза слепили. Вдруг со стороны противника открылся интенсивный пулемётно-ружейный огонь. В первую секунду я от неожиданности присел.
— Это что, ночная атака!? Но тогда почему не все солдаты заняли своих мест для её отражения? — спросил я командира полка.
— Да нет, это не атака. Это так германцы развлекаются, устраивают ночью ложные тревоги, заставляя наших солдат тратить попусту и без того малый боезапас. Мы не имея осветительных средств, поначалу думали что это атака и открывали заградительную пальбу, выпуская попусту, но на радость неприятелю, громадное количество патронов. После нескольких таких ложных ночных атак, мы перестали им отвечать и приказали своим солдатам строго-настрого беречь патроны.
— А вы не боитесь, что вот так они притупляют вашу бдительность, а потом на самом деле предпримут атаку и захватят вас врасплох.
— Так мы всегда наготове, вы же сами видели, что половина бойцов на всякий случай приготовилась отражать атаку, только огня не открывала.
— Да заметил, ещё удивился, почему кто-то подставляет голову под пули, а эти отсиживаются на дне окопа, как будто и стрельбы вокруг нет. Также у меня промелькнула мысль, что так ведут себя только обстрелянные и опытные солдаты, и зря голову им незачем подставлять, когда противник ещё так далеко от линии обороны.
