– В Рашиене, – автоматически поправил я Эндрю. – Каникулы у нас происходят. И отпускной сезон. То еще стихийное бедствие.
– Ах, каникулы! Это же прекрасно! Поединок состоится завтра утром, – толстяк снова резко сменил тему. – В девять ноль-ноль. Вот вам один золотой, – он положил желтый кругляш на стол передо мной. – Если вы проиграете, он ваш. В любом случае он ваш. Если выиграете, придете сюда и я вам выдам остальную сумму. Четыре золотых. И отсюда же отправим вас обратно. В Некровилль.
Девять ноль-ноль. Нормально. Успеваю и в дуэли поучаствовать, и до Гильдии перевозчиков добежать, и к каравану паломников присоединиться. И сегодня еще почти целый день впереди. Можно к Чеширчику смотаться, как раз сэкономленных денег хватит на дорогу туда и обратно.
– А скажи, дружище Эндрю, – я радушно улыбнулся. А Гувер, наоборот, побледнел. Неужели я так страшно выгляжу, когда улыбаюсь? – Нельзя ли вместо Некровилля закинуть меня в другое место? Гораздо ближе. То есть, дешевле. Гильдия ведь испытывает финансовые трудности! А здесь есть возможность хорошо сэкономить.
– Нельзя, – сухо ответил Гувер. – Мы не Гильдия перевозчиков. И мы не хотим портить отношения с нею. Гильдия букмекеров не занимается перевозками, а Гильдия перевозчиков не принимает ставки.
Он посмотрел, как я забираю золотой, и сказал:
– В девять ноль-ноль. Не опаздывайте. До завтра. Надеюсь, увидимся. А сейчас вам по коридору налево, там увидите широкую лестницу. Она ведет на первый этаж, как раз напротив выхода.
Как у него быстро происходит смена настроения, однако. Я кивнул на прощанье и направился к двери. Уже взявшись за ручку, услышал:
– Ах, да! Совсем забыл сказать…
Я немного напрягся. Не люблю такие моменты.
– В случае неявки на поединок вас отправят на мифриловые рудники. На три месяца. За нарушение контракта. Да вы и сами это знаете, вы же его совсем недавно подписывали. Весь доход, полученный на рудниках, идет в пользу Гильдии. Вы же понимаете, скрываться нет смысла. Вас, бессмертных, всегда находят очень быстро.
Я развернулся к нему. Он вскинул руки ладонями вперед и затараторил:
– Вы не можете отказаться. Вы уже взяли золотой! В случае отказа – штраф в тысячекратном размере. Вы подписались под этим! Вы обязаны принять участие в поединке!
– А я и не отказываюсь, – ответил я. Желание сказать ему какую-нибудь грубость пропало. Он же НПС, а не реальный человек. Нет смысла с ним ругаться. Как-то здесь об этом забываешь.
Я вышел из кабинета, спустился по лестнице на первый этаж и покинул здание.
Ну, здравствуй, Вавилон, вольный город! Крупнейший город мира. Город, в котором проживает миллион НПС и который ежедневно посещают десятки тысяч игроков. Город, в котором расположена Арена. Единственный город на материке, в котором есть Игорный квартал и Квартал красных фонарей. И размеры этих кварталов будут побольше некоторых других городов.
Я бежал по надземной части города, Верхнему Вавилону, в сторону ближайшего рынка. Слишком велик этот город, чтобы передвигаться по нему пешком. Так просто никуда не успеешь, даже если хорошо ориентируешься в городе. А в Вавилоне я ориентировался хорошо. Не во всем городе, конечно, но центр Верхнего города, где располагались основные объекты, представляющие интерес для игроков, я знал как свои пять пальцев. Никакие карты мне были не нужны.
Сейчас я бежал к Торговому кварталу. Времени до завтрашней дуэли было много и потратить его надо с толком. А там, на рынке Торгового квартала, самом большом рынке Вавилона, всегда было полно неписей и игроков, желающих продать или купить тот или иной товар или оказывающих те или иные услуги. Одной из таких услуг я и собирался сейчас воспользоваться.
А еще возле рынка Торгового квартала располагалась станция дилижансов, принадлежащая Гильдии перевозчиков. В этом же здании Гильдии располагался и маг, оказывающий услуги по телепортации тем, кто не желал тратить время на поездку в дилижансе или хотел попасть в места, куда ни дилижансы не ходили, ни дирижабли не летали. Телепортироваться я пока никуда не собирался. Мне всего-то нужно было выяснить стоимость переброски в оазис, чтобы точно знать, какой суммой я могу свободно распоряжаться.
