— Дурак, — засвистел в ухо змей. — Лучше две недели в пекле, чем тысячи лет с этой чокнутой малолеткой. В чистилище, между прочим, и девушек содержат… Аморальных…
— Изыди, искуситель! — заорал Проповедник, увидев Белочку. — Место твое в садах Эдема, а не здесь!
Белочка фыркнул и спрятался в волосах, продолжая оттуда нашептывать мне приятные перспективы пребывания в чистилище. Картинки, которые он рисовал, мне определенно весьма нравились.
— Короче, — Вал прекратил наконец-то изливать проклятия на голову Брунилии и принял какое-то решение. — Надо смываться. У меня дома тебя не достанут. Завтра мы отбудем на практику, а там что-нибудь придумаем.
И он потащил меня в зал перемещений, а вслед нам несся хохот Проповедника:
— Офицер, преступники убегают! Держи иностранного интервента! От кармы не уйдешь! Вижу судьбу твою, бесовское отродье! Быть тебе всего лишь трижды проклятым!
— О чем это он? — спросил я на бегу у Вала. Он только отмахнулся. — Вал?
— Всего лишь три жены будет! Не фонтан, но нормально!
— Нормально? Да я и одной не хочу! — возмущенно орал я, в то время как змей радостно вторил: — Клево! У меня будет гарем! Даешь шестьсот шестьдесят шесть жен и еще троих!
Придурок!
Мы вбежали в комнату с порталами. Вал, не останавливаясь, распахнул нужную дверь, втолкнул меня в нее, сам зацепился носком за порог, не удержался на ногах, упал, увлекая меня в кучу-малу, и мы кубарем вкатились в уже знакомую мне комнату со статуями. Только вот на этот раз она была полна народу. Демоны и демоницы в пестрых одеждах, вечерних платьях, блестящие от сияния драгоценных камней фланировали по залу, рассматривая статуи и картины. Между ними мелькали бесы с подносами уставленными хрусталем и золотыми тарелками. Среди гостей особенно выделялись высокие демоны в красной военной форме. Мамочка моя! Куда мы попали?
— А вот и жених! — раздался ироничный женский голос.
Я с трудом выпутался из наших с Валом рук, ног, хвостов и вскочил на ноги.
— Соль, позволь представить мою матушку, высшую демонессу доминиона Собирателей Душ, первую леди при дворе Князя, герцогиню Анери.
Зудеть-колотить! Моя будущая теща была такая…такая… Короче, жениться мне расхотелось еще больше. Матушка Вала была сногсшибательна, неподражаема, неописуемо прекрасна. Теперь я знал, на кого похожа Афродита. Такие же золотые волосы волнистой копной опускались до бедер. Синие бездонные глаза с маленькими белыми искорками в глубине черных зрачков. Фигура! О, что это была за фигура! Высокая грудь, не большая и не маленькая, как раз такого размера, чтобы восхищать и вызывать желание, талия, которая легко поместится между моих ладоней, округлые бедра и ноги! Какие ноги! Куда там до неё Азазире и Брунилии! Теперь я понял, почему Вал считает Бруньку страшненькой! Да при такой матушке каждая красотка будет казаться уродиной! На герцогине было надето такое маленькое-маленькое, очень закрытое платье, которое больше возбуждает, чем неглиже. Воображение тут же подсунуло мне картинку, на которой моя будущая теща возлежит на черных простынях в ажурных чулочках и красных туфлях на шпильке и манит меня к себе пальцем.
Да будет славен в веках Геракл, который научил меня боевой трансформации!
Я, наконец-то, с огромным трудом, смог оторваться от созерцания груди стоящей напротив дьяволицы и посмотреть ей в лицо. Она смотрела с легкой улыбкой, а в глазах плескалась моя смерть. Взгляд просто выворачивал наизнанку, и я знал, что я ей не нравлюсь. На голове шевельнулся Белочка.
— Вау! Вал, как ты мог утаить, что твоя мать — богиня красоты? — с восторгом прошипел он. — Божественная, позволь представиться, тот, что снизу, с открытым ртом и очумелым взглядом — Соль, он же Вася, черт с Земли. Восхищен, сбит с ног, покорен всей своею сущностью. А я — Белочка, ум, честь и язык этого отмороженного. Готов стать твоим рабом на квадриллион лет!
— Кхм, — раздалось сзади.
— А, Валафур старший! Не могу скрыть своего восхищения вашей супругой и вами! Только такому бравому офицеру по силам покорить сердце неприступной красавицы, — выкрутился искуситель.
