— Адам, не мучай меня! Прошу! Ты хочешь меня убить? Хочешь своими историями заставить присоединиться к тебе?
Адам вновь возник возле меня. Вокруг него сгущалась тьма, он склонился ко мне, так близко, что я чувствовала приятный запах, исходящий от его волос.
— Я заставил ее убить свою богатую подругу. И она согласилась. А ведь я даже не убеждал ее.
— Пожалуйста, замолчи! — заорала я, зажав уши ладонями.
Адам рассмеялся.
— В этом мире не осталось людей, которые верят в бога, или дьявола, знаешь? От этого, их души более подвержены мне. Но еще ни одной души я не встретил, которая была бы чиста, которая колебалась бы при выборе.
Мои губы задрожали. Я не знаю, почему мне так отчаянно хотелось плакать. Может от того, что я видела в своем воображении, что совершают люди? Действительно, никто не безгрешен.
— Никто не старается остаться чистым Аура, — изрек Адам, скрещивая руки на груди. — Особенно ты. Разве ты не хотела убить Рэна, своего спасителя? Или разве ты не хотела бы убить меня?
— Нет!
— Нет? Ты не хочешь моей смерти?
— Что с тобой такое?! — воскликнула я. — Почему ты говоришь это? Зачем заставляешь?!
— Я хочу видеть, ради чего Экейн обрек меня на эти страдания! — заорал Адам, и от неожиданности, что он проявил свои настоящие чувства, я подавилась воздухом. — Почему он не помог мне, когда я просил его о помощи, неужели со мной было все потеряно?! Неужели я казался ему жалким слабаком, не способным вынести все то, что выпало мне?!
— Адам…
— Это он сделал меня таким! Тот, кем ты видишь меня сейчас — это Рэн сделал меня этим монстром! Я молил его изо дня в день, я просил помощи, но знаешь, что он сказал мне?! Он сказал, что еще не время! НО ПОДХОДЯЩЕГО ВРЕМЕНИ ТАК И НЕ НАСТУПИЛО!
К своему ужасу я увидела в глазах Адама искренние слезы боли, те, что были у меня сотни раз, и я, не раздумывая бросилась к нему, и обняла. Каким бы ужасным человеком Адам не был это уже не важно, потому что никто не должен страдать в одиночестве.
Я слышала, как колотится сердце Адама. В моих руках он был словно мраморная статуя — холодная, неподатливая, суровая. Он отодвинул меня от себя, и я стремительно принялась вытирать слезы руками.
— Ты считаешь, что я рассказал тебе все это для того, чтобы вызвать твою жалость? Я сказал это для того, чтобы показать, что с тобой случится, если ты не выдержишь того, что приготовила для тебя судьба. Если ты сдашься, ты станешь такой же так я, и даже хуже! Из этого мира нет выхода, ты будешь как я, — как гнилое, никому ненужное яблоко без цели в жизни!
— Нет, Адам… — Связь ли это между нами, или что-то иное, я не знаю, но я хотела сейчас быть с ним, отдать хоть какую-нибудь часть света внутри меня, если он еще остался — отдать весь свет Адаму. Он ему нужнее, чем мне. Похоже, Адам был хорошим человеком, просто никто не помог ему. Со мной же все кончено, и моя судьба предрешена; мне довелось родиться чудовищем, и, если теперь есть возможность поделиться с кем-нибудь надеждой, я должна сделать это.
— Аура. — Адам схватил меня за руки. Он вел себя словно безумный, но глаза юноши были ясными. Они сверкали тысячами ночных звезд, и они не были глазами злого человека. — Я просто хочу, чтобы ты сделала это.
— Сделала что?
— Я хочу, чтобы ты никогда в жизни не сдалась. Чтобы ты боролась до каждой капли крови, даже если темнота будет внутри тебя, ты должна знать, что внутри тебя есть и часть света, ведь ты ребенок женщины. Чтобы ты была сильнее меня. — Наши лица были близко друг к другу, и я заметила, что по его щеке катится слеза. Адам схватил меня за щеки, притягивая к себе. Я испуганно вцепилась в его руки. Адам все вглядывался в мои глаза, словно искал там что-то.
— Ты действительно так похожа на нее. Я нее смог ее уберечь, знаешь? Моя маленькая Надежда умерла в жутких страданиях, и я не смог ее уберечь. И тебя тоже не смог. — Адам почти шептал, словно погрузившись внутрь себя, но я его слышала. Я видела на его ресницах слезы, и от этого мне становилось больно. — Почему он выбрал для меня такую судьбу? Почему я не мог спасти мою маленькую Надежду, и теперь я не могу уберечь тебя от всего этого? Я думаю, он сделал это специально. Еще один план, в который он никого не посвятил.
