— Этого не произойдет.
— Это уже происходит. То, что ты знаешь правду, лишь все упростило. Теперь ты более подвержена, и каждый шаг, что ты сделаешь, приведет тебя ко мне. Мы с тобой связаны. Ты доверилась мне, и это доверие обрело столь яркую, прочную связь, что ты последовала за мной в мой мир, в это место. Все просто.
— Я не понимаю… — меня охватывало отчаяние. Я ничего не сделала. Все это мне снится, ведь так? То, что говорю с Адамом даже, сейчас, в своем сне, уже имеет какое-то значение? — Кто ты?
— Я? — Адам вдруг горько усмехнулся. — Разве ты не знаешь, кто я? Я был выбран для того, чтобы совратить твою душу. Какая ирония Судьбы.
— Значит, ты с самого начала притворялся моим другом? — мой голос осип, от обиды. Неужели это действительно так? Но уже не было слез. Я столько плакала, и в стольких людях разочаровалась, что не осталось почти никакой надежды на хорошее в них; все — продажные, и гадкие существа.
— Нет, Аура. Я был твоим настоящим другом. И я защищал тебя от всего, что могло причинить тебе боль.
— Ты привел Изабелль, чтобы она убила меня! — тон моего голоса повысился на октаву от злости, вспыхнувшей во мне, как фитилек свечи.
— Нет, я привел ее, чтобы она показала тебе, кто ты есть на самом деле, — сказал Адам. Я заплакала. Я не знала, что возможно плакать во сне, но это сейчас случилось. Я не чувствовала стыда за свои слезы, каким-то образом, казалось, что с Адамом я не должна чувствовать себя сильной. Он знает кто я на самом деле, и не ждет от меня ничего особенного, — ни храбрости, ни силы жить дальше.
— Но она убила меня. Моя мама убила меня. Тебя не было рядом, Адам, хоть я и считала, что ты где-то поблизости, защищаешь меня.
— Это было моей ошибкой, Аура.
Я горько рассмеялась.
— Я просто… я не знаю, как все это понимать. Я не понимаю уже, где реальность, а где вымысел.
— Все это, — Адам обвел рукой, описывая окружающее пространство. — Это произойдет, если ты сдашься. Люди вымрут, словно дикие твари, Аура. Хочешь ли ты этого?
Адам путал меня, я уже не понимала, на моей он стороне, или против меня.
— Я не хочу этого. Конечно, не хочу!
— Сейчас, ты чиста Аура, потому что нет ни твоих воспоминаний, ни твоей темной стороны. Ты словно переспевший фрукт, с гнилью.
Мой рот приоткрылся в ужасе. Мои щеки были мокрыми, и заледенели от мороза. Глаза щипало.
— Гниль дьявольского яблока удалили, и теперь он пуст, понимаешь? Он не стал прежним, спелым, хорошим, просто теперь его нужно выкинуть. Яблоко непригодно. А если бы оно осталось нетронуто, то сгнило бы целиком. Конец неминуем, понимаешь? Чтобы не произошло, ты сгниешь, как яблоко. Как бы не прятал тебя Рэн, или Кэмерон, или Лиам, все равно, конец один. Рэн не может повлиять на твою судьбу, и он не может переписать ее. Ты не обычная девушка, поэтому тут все не так просто.
— Это значит…
— Значит, что то, что ты видишь здесь, так или иначе произойдет. Через год, через два, через десять лет. Это случится.
— Для чего ты мне рассказываешь это?
— Я хочу, чтобы ты помогла мне, — сказал Адам. Мои глаза расширились. Ему нужна моя помощь?! После того, что он рассказал мне?
— Я не стану ничего делать для тебя, Адам Росс. Ты сделал ужасные вещи со мной. — Мне не хватало воздуха, чтобы наполнить легкие, и я мучилась одышкой.
— Ты не подозреваешь, что я сделал за то время, что я живу на земле. Скольких людей я совратил.
— Я не хочу знать. — Я развернулась и быстро зашагала по дороге. Трупы людей исчезли. Я чувствовала себя так свободно, как никогда, я чувствовала, что могу, наконец, сделать что-то правильное.
Адам преградил мне дорогу, возникши из ниоткуда. Я отшатнулась, мои внутренности заледенели, ожидая удара.
— Один раз мне попалась молодая девушка. Хочешь знать, что я с ней сделал? Она была слишком бедна, и мне было любопытно знать, на что она способна ради денег…
Я бросилась бежать мимо него, вниз по дороге, желая выбраться из этого ужасного сна. Когда я, наконец, проснусь? Может Экейн войдет в комнату, увидит, как я метаюсь во сне, и разбудит?
— Экейн! — завопила я.
— Знаешь, что она сделала? Тебе не любопытно?
