— Нет. Я хочу услышать правду.
— А я не собираюсь исповедоваться. Думай, что хочешь. Если выживем, тогда и поговорим.
— Ну, как хочешь. Только дай слово, что не сбежишь и не ударишь в спину.
— Рощин, не перегибай.
— Ладно. Извини. — Вадим послал мыслеобраз, привлекая внимание Лайфа. — У нас есть только один шанс выжить самим и сохранить уникальную техносферу Ржавой Равнины, — произнес он. — Нужно наладить контакт с Призраком и уничтожить ревайверов, контролирующих действия механоформ. Тогда мы сумеем прорваться к фрегату, разрушить репликаторы и подать сигнал на гиперсферных частотах с использованием Вертикали.
— И что дальше? Как быть с механоформами, которые вот-вот начнут атаку?
— Они не успеют, если мы будем действовать быстро.
Найджел нахмурился.
— Вадим, отойдем в сторону. На два слова.
— Ну? — Рощин вопросительно посмотрел на Найджела. — В чем дело?
— На мой взгляд, ты ставишь сверхзадачи, капитан. Наших с тобой мнемонических способностей хватит чтобы незамеченными спуститься вниз, добраться до обломков фрегата и, отыскав пару бронескафандров, свалить отсюда.
— Свалить?! Интересно, как?
— Ты ведь знаешь, что произойдет, если врубить гиперпривод хотя бы одного из «Фантомов» на полную мощность?
— Знаю, — согласился Вадим. — Скорее всего, произойдет пробой метрики пространства и нас захватит Вертикаль. Учитывая последние открытия, я предполагаю, что нас, вместе с изрядным фрагментом окружающего вещества, выбросит в систему Ожерелья. Но бегство не решит проблемы. Кто-то из ревайверов, носителей нейросетей, вполне может уцелеть, и тогда — ищи иголку в стогу сена.
— Удар установки «Свет» исключит такую возможность, — возразил Найджел. — Мы вырвемся отсюда и передадим флоту координаты…
— Гревс, мы находимся среди уникальной техносферы, — прервал его Вадим. — Могу поклясться, что даже ты не видел ничего подобного. Здесь миллионы лет идут процессы кибернетической эволюции…
— И что? — жестко оборвал его Найджел. — По-твоему, мне следует выдавить слезу умиления? Впрочем… — Он с сочувствием взглянул на Рощина. — Неисправимый идеалист, да? Видел я таких. Природу чуждых планет нужно беречь, теперь вот начнем оберегать чуждую техносферу, где «пробиваются ростки разума», правильно? Пока здесь во второй раз не вырастет нечто, способное дать нам по башке!
— Но кроме механоформ-терраформеров тут обитает множество иных механизмов. Планета настолько уникальна, что аналогов ей не найдешь. Ты взгляни хотя бы на них, — Вадим незаметно кивнул в сторону Кайла и Краба, — это ли не разум?
— Крыша поехала? — угрюмо переспросил Найджел. — Вадим, ты ведь боевой мнемоник! Офицер флота!.. Распустил тут нюни. Вокруг нас — не жизнь. Я вижу отдельные механизмы, проявляющие инициативу в рамках своих функциональных возможностей. И не пытайся меня переубедить, что пара нейромодулей, предназначенных для накопления боевого опыта, в данной ситуации важнее, чем безопасность нашей цивилизации!.. Удар аннигиляционной установки «Свет» поставит точку во всех вопросах. И не смотри на меня так!
— Теперь я верю, что ты не охотишься за технологиями. Или уже успел узнать, все что хотел?
— Нет, ты все же сумасшедший. Неужели из-за двух андроидов и мифического «Призрака» ты готов жертвовать собой и безопасностью сотен планет?
— Я не вижу опасности для Обитаемых Миров. Если мы уничтожим репликаторы и ревайверов, то аннигилировать планету никто не станет. Здесь, помимо Кайла и Краба сотни, если не тысячи разумных существ! Они не меньше, чем я или ты, имеют право на жизнь!
Найджел угрюмо промолчал в ответ, а в следующую секунду на Вадима вдруг обрушился чудовищной силы мнемонический удар.
* * *
Гиперсфера…
Система боевой метаболической коррекции, отключившая рассудок обессиленного пилота, с поставленной задачей не справилась.
Инга ненадолго пришла в сознание.
Ее «Стилетто» еще находился в границах гиперсферы, двигаясь вдоль навигационной линии, в режиме «Логр».
Разум Инги скользил где-то на грани реальностей.
Она не пыталась перехватить управление, на миг пришла безрадостная мысль: Вадима не отыскала, а вот со своим двойником вновь начнутся проблемы по возвращении.
