— Вадим, я примерно представляю, о чем ты думаешь и какого мнения обо мне. Поверь, я действовал в рамках разумного, не подвергая Ингу чрезмерной опасности. Галактлейтенант Долматова — сильный мнемоник, но ей не хватает опыта и сдержанности. Она способна действовать эффективно лишь на пике своих чувств. Нет ничего дурного в том, что в нужный момент она уловила твой мимолетный образ, и желание найти любимого стало неудержимым.
— Она рисковала при этом жизнью! Где она теперь? Что с ней?
— Инга вернулась к месту дислокации Элианской эскадры. Она в безопасности. За две недели, что прошли с твоего исчезновения, свершилось много событий. Нам необходимо обменяться информацией.
— Я не вижу причин верить тебе, — ответил Рощин. — Зачем ты явился сюда? Охотишься за технологиями?
Вот ведь упрямец, — с досадой подумал Найджел.
— Капитан, я искал тебя по поручению командования. Если имя адмирала Мищенко для тебя пустой звук, то вот, ознакомься… — Гревс достал микрочип.
— Что там?
— Извини, взламывать защиту было некогда. Не знаю. Чип мне передал Дитрих Кроу. Он санкционировал операцию по твоему поиску и согласился привлечь Ингу, не посвящая ее в детали.
Вадим взял носитель информации, проверил целостность защиты, подлинность, и лишь затем воспользовался личным кодоном [61], чтобы открыть доступ к данным.
— Ну? — Найджел иронично взглянул на Вадима.
— Всё в порядке, — сухо ответил Рощин, завершив прием информации. — Я играл роль маяка, верно?
Гревс кивнул, выдерживая многозначительную паузу.
— Ты нашел планету механоформ, поздравляю. — Вадим посмотрел по сторонам, затем вновь обернулся к Гревсу. — Координаты передал? Когда ждать прибытия флота?
— Проблема, капитан. — Найджел вздохнул. — Отправить сообщение я не успел. В системе звезды концентрируются штурмовые сегменты, под прикрытием истребителей Роя. На орбите, как минимум, один модуль постановки гиперсферных помех. Я попал в ловушку. Меня тривиально загнали в границы атмосферы и сбили.
— У меня над головой? — прищурился Рощин.
— Твое патологическое недоверие погубит нас обоих, — проворчал Найджел. — Я же не ребенок беспомощный. Отследил твое местонахождение. В чем это действие противоречит логике? Мне нужно было принять бой где-то в стороне, а потом в одиночку искать выход из ситуации?
— Ладно, не злись, — махнул рукой Вадим. — Будем выпутываться вместе.
— А есть идеи, как выбраться отсюда?
— Покинуть планету вряд ли удастся. А вот передать сигнал на гиперсферных частотах мы попытаемся.
— Каким образом?
— Видишь город?
— Ну?
— Больше тысячи лет назад туда упал фрегат Земного Альянса. Я шел к месту его крушения.
— И что нам даст древний корабль? — разочарованно спросил Найджел. — Я же сказал, на орбитах планеты находится модуль, генерирующий поле низкой частоты!
— Ты забываешь о Вертикалях. Они берут свое начало здесь, на самом дне гравитационного колодца.
— Предлагаешь наладить канал связи с Арастой? [62]
— По-моему других вариантов нет. Но прежде я бы хотел знать, что произошло в скоплении, пока я находился тут?
Найджел встал.
— Расскажу по дороге. Нам нельзя оставаться здесь. Надо двигаться.
— Согласен, — кивнул Вадим. — Обменяемся сведениями по ходу.
* * *
Погода стояла изменчивая.
Вот уже несколько суток над Ржавой Равниной шел снег, порывистый ветер забавлялся снежинками, метель не унималась, к вечеру в сумерки видимость падала до одного-двух метров, но тем ярче и отчетливее на фоне сковавшего землю холода выделялись энергоматрицы обитателей исполинского технокладбища.
Краб, взобравшись на огрызок путепровода, наблюдал за руинами пригорода.
Когда-то очень давно здесь развернулась последняя битва между населявшими планету инсектами и вторгшимися сюда механоформами. До сих пор черные как ночь, шпилеобразные постройки города разумных насекомых высились над Ржавой Равниной немыми памятниками прошлого величия их цивилизации. Некоторые уцелевшие кварталы связывали между собой хрупкие на вид мосты, казалось, они висят над бездной без всякой видимой опоры.
Безжалостное время не властно над конструктивными материалами инсектов. Органическое вещество, выделяемое рабочими особями муравейника, однажды отвердев, по свойствам многократно превосходило лучшие образцы металлопластиков, созданных людьми.
