Чтобы подсластить горькую пилюлю, Базунову подсунули новую группу – ты её сначала на простой задаче обкатай, потом вместе с ней на Марс вернёшься, уж она там даст шороху, ядрёна копоть, не пожалеешь.
Бригадир заподозрил неладное в первый же день на Луне, когда Малаев принял по описи тринадцать контейнеров. Удивился, снова пересчитал, опять тринадцать. «Кучеряво живём, ребята, – сказал Базунов, – нам прислали дирижабль, ядрёно монгольфье!» Сегодня исторический день: советский аэростат преодолел триста тысяч километров безвоздушного пространства. Надо об этом написать заметку в «Строительную газету». Нет преград строителям коммунизма, им даже законы физики по фигу.
Базунов не стал писать в газету, он настучал телеграмму в трест. Оттуда сухо ответили, что группа поставляется строго комплектом, и ещё на словах посоветовали не умничать. Базунов пожал плечами, но расстроился – сколько бы ни уверял Сухов, что мы к бардаку привычные, это было не так. Никто в бригаде не любил бесхозяйственности, да и как её можно любить, ядрёна политура, деньги-то на бардак тратятся народные, буквально у своих детей воруем.
Назавтра бригаде стало не до бардака – началась та самая порнография.
Управляющим мозгом группы и одновременно её сердцем, то есть зарядной станцией, служил красавец, тяжёлый атомный бульдозер в шестьдесят с лишним тонн, силищи неимоверной. В бригаде его сразу обозвали попросту «Большой».
Большой получил задачу, нормально вывел группу на площадку, огляделся, счёл обзор недостаточным и дал команду дирижаблю на взлёт.
Дирижабль сломал контейнер и полез наружу, по ходу надуваясь.
Базунов впервые в жизни потерял дар речи. Он просто не знал, как реагировать. Стоял на командной вышке, таращился в монитор и глубокомысленно молчал. Обалдел, ядрёна медь.
Стармех Ренкель тоже молча отвесил подзатыльник механику Нечитайло, а потом механику Полевому на всякий случай. Кто-то должен был залезть в тринадцатый контейнер и посмотреть, не подключен ли паче чаяния ядрён аэростат. Техника при доставке обесточена, закон такой, и первым делом это проверяется – закон в хозяйстве Базунова, – с тех пор, как один шибко борзый экскаватор решил выйти из атомолёта на высоте десять километров…
Тут Базунов очухался и заорал единственно верное: «Стоять!!! Стоять, ядрёна мать!!!» И опережая его на долю секунды, Саша Привалов сам, без команды, жахнул ладонью по красной кнопке, загоняя группу в анабиоз.
Но ещё секундой раньше проклятый дирижабль, не чувствуя в себе достаточной подъёмной силы, успел применить манёвр резкого старта, выдуманный специально для планет с бедной атмосферой. Оттолкнулся манипуляторами – и пошёл на взлёт, ядрёна авиация.
А манипуляторы там ого-го какие сильные: дирижаблю положено цеплять ремонтного «паука», а на форсаже он таскает погрузчик. Пинок, ядрёна катапульта, вышел неслабый.
Базунов схватился за голову.
При гравитации в одну шестую «же» дирижаблю предстояло совершить гигантский прыжок и в конечной его нижней точке убиться об острую скалу на краю метеоритного кратера. Перехватить летучее недоразумение было уже некогда, да и просто нечем – бригаде на Луне не полагалось своих летательных аппаратов. Оставалось глядеть, как оно себя погубит, ядрёна катастрофа. Базунов стоял, не обращая внимания на то, что Привалов всё теребит и теребит красную кнопку. Подумал, у программиста это нервное. А потом увидел: группа шевелится. Да ещё как шевелится, ядрёна каракатица. Быстро катится.
«Это что за цирк?! – процедил бригадир. – Отставить!»
«Да я приказываю, только без толку… Запустился внутренний аварийный режим, он по умолчанию рассчитан на то, что рядом нет человека и группе надо обходиться своим умом. Вплоть до устранения нештатной ситуации».
«Ну-ну. А почему Большой её устраняет так… Нештатно, ядрён батон?!»
«Это просто инженерная задача. Он её обсчитал и решает наличными средствами. Как может, так и делает».
Дирижабль, безвольно свесив манипуляторы вниз, двигался к скале. Вид у него был самый что ни на есть обречённый. Но вдогон бедолаге неслись, поднимая шлейф пыли, два самосвала бок о бок. Левой гусеницей в одном кузове, правой в другом угнездился экскаватор. В ковше экскаватора сидел, чудом не вываливаясь, маленький колёсный погрузчик.
