Стеллу разбудил скрип ступенек, и она включила лампу, чтобы посмотреть на часы. Половина шестого! Не дав себе времени подумать, она откинула одеяло и побежала в туалетную комнату.
Мэтью был в гардеробной и даже не обернулся. Стелла неуверенно направилась к нему.
— Мэтью, — прошептала она, — я не знаю, что сказать! Кажется, я прошу прощения всякий раз, как вхожу в эту комнату.
— Сейчас уже слишком поздно. — Он сел, чтобы расшнуровать ботинки, а она, вскрикнув, опустилась перед ним на колени.
— Не говори, что слишком поздно! Я вела себя ужасно и заслуживаю всего, о чем ты говорил! Но если ты дашь мне еще шанс, я сделаю все, все!
— Слишком поздно, — повторил он.
— Извиниться никогда не поздно! Ах, Мэтью, скажи, что ты меня прощаешь! — Она обхватила его колени. — Обними меня и скажи, что ты меня прощаешь!
— Не могу. — Мэтью смотрел на нее без всякого выражения. — Если бы ты сказала это несколько часов назад, я бы, может быть, так и сделал. Но не сейчас. Я не могу прийти к тебе из объятий другой женщины, даже если оказался в них по твоей вине!
Сначала Стелле показалось, что она ослышалась. Потом боль, искажавшая его лицо, передалась и ей, и она, ошеломленная, встала и отошла от него:
— Ты… ты серьезно?
— Даже такие мужчины, как я, не шутят такими вещами.
Она продолжала смотреть на него, и ей казалось, что он все больше и больше отдаляется, пока его лицо не превратилось в бледное расплывшееся пятно.
— Стелла! — Его голос прозвучал слабо, словно издалека. — Ты в порядке? Подойди и сядь.
— Не подходи ко мне! — Она предостерегающе протянула руку. — Не прикасайся ко мне!
Собрав все свои силы, она, спотыкаясь, выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь, за которой остались ее надежды на будущее.
В часы, оставшиеся до рассвета, Стелла ходила по комнате. Она никогда не думала, что Мэтью может так поступить. Чего же стоит тогда его любовь к ней? Можно ли верить его чувствам? Она слишком обезумела от горя, чтобы проанализировать, какая доля ее реакции на его признание относилась к уязвленной гордости, а какая к искреннему отвращению; она только знала, что больше не хочет его видеть.
Стелла медленно оделась, машинально накрасилась и, спустившись, увидела Элси в знакомом платье в голубую и белую клетку, разжигающую камин в гостиной.
— А вы рано встали, миссис Мэтью!
— Я еду в Лондон.
— Я приготовлю вам завтрак.
— Только кофе, пожалуйста.
Элси с любопытством посмотрела на нее:
— Вы хорошо себя чувствуете? Вы очень бледны.
— Спасибо, я чувствую себя прекрасно. Просто устала.
Стелла с вымученной улыбкой вернулась в свою комнату и Начала собираться. К тому времени, как Элси принесла ей кофе, она уже почти уложила чемоданы и села подкрепиться.
Стелла налила себе вторую чашку, когда дверь открылась, и она, не оглядываясь, ясно почувствовала, что Мэтью смотрит на нее.
— Значит, уезжаешь? — резко спросил он.
— А чего ты ждал?
— Именно этого — бегства. — Он подошел ближе. — Посмотри на меня, Стелла.
Она неохотно оглянулась, и ей показалось, что таким бледным и мрачным еще никогда Мэтью не видела.
— Я не собираюсь извиняться за вчерашнюю ночь, — сказал он. — Я буду сожалеть о ней всю жизнь. Но время нельзя повернуть вспять, и я должен уйти туда, откуда пришел.
— Поэтому я и уезжаю. Оставшись один, ты сможешь дальше действовать как тебе захочется.
— Полагаю, мне нечего ждать, что ты признаешь часть своей вины?
Стелла пожала плечами:
— Отчасти виновата и я. Но если любишь, то не бежишь к другой женщине при первой же ссоре.
— При первой же ссоре, — эхом повторил Мэтью. — Ты шутишь! Может быть, ты еще скажешь, что до прошлой ночи мы жили в любви и гармонии?
— Ты не знаешь, что такое любовь. — Снедаемая ожесточением, она подыскивала самые жестокие слова, которые только могла сказать. — Ты похож на животное — и также легко удовлетворяешься!
Мэтью бросился вперед, и она отскочила, испугавшись, что он ее ударит. Но он, сделав над собой усилие, отошел, только желваки ходили на скулах.
— Я не собираюсь защищаться. Ты бы не поняла меня, если бы я стал защищаться. Ты этого не хочешь. Но мы должны смотреть в глаза фактам.
