А будь кем хочешь

(из цикла «Скандинавские повести»)

Перевод сделан по изданию:

Robert STILLER.

Zardzewialy miecz.

Opowiesci skandynawskie.

Iskry. Warszawa, 1977.

© Перевод, 1979

Что осталось ему в наследство? Воз и горсть крошек давно съеденного хлеба. Взял еще меч, и домик на лесной опушке опустел. Остался для ветра и дождя. Когда его крыша сорвется от снега, и прогнившие остатки покроет мох наполовину с сединой ростков, распознают ли нюхом лось или медведь, кто тут жил? Барсук облюбует его на вывод потомства.

А Фрис пошел в мир.

Взобравшись с трудом на самую высокую скалу и аж вздохнув от удивления, он увидел, какой огромный мир простирается вокруг и ждет его подвигов.

Заметил что–то вдали. Без движения лежит нечто серое, а двигается вокруг него каштановое. Что же это может быть? Быстро направился в ту сторону и узнал льва над мертвой лошадью. Видел это страшилище на монете, на которую ему раз в жизни дали поглядеть. Заколебался, но, подойдя ближе, увидел еще что–то бронзовое, а это был ястреб. Оба хищника захлопали глазами, увидев, как он подходит, однако, ему уже некуда было удирать от них. И только теперь увидел он, что вокруг ползает что–то черное и совсем маленькое. А это был муравей.

Вот идет, сказал лев голосом глухим, как хрип в горле, кто–то смекалистый на вид. Понимаешь ли ты в трапезе, устраивающей многих?

— Как есть?

— Нет, как делить.

— Мне редко доводилось пробовать на зуб больше, чем пару укусов, — ответил Фрис, — поэтому я должен был их делить на себя и на отца. Один укус был на завтрак, другой на обед, а ужин удавалось переспать.

— Это нам и было нужно, — изрек лев.

— Тут также не больше, чем пара укусов, — сказал муравей.

— Не привыкли мы ни с кем делиться, — пролопотал ястреб.

— Но как биться с птицей и с муравьем? — сказал озабоченный лев.

Фрис только взглянул, и уже знал. Взял меч и отрубил голову лошади. Разрезал брюхо и вынул внутренности. Положил каждую часть отдельно.

Ты, лев, самый большой и самый сильный, разъяснил, поэтому тебе принадлежит больше всего. Ты, ястреб, легкий и расторопный, поэтому тебе должно выпасть то, что легкое и движимое: сердце с трахомой, желудок и все лакомства внутренностей. Ты, муравей, умеешь влезать во все щели и вгрызаться: поэтому тебе достанется голова с мозгом, с глазами, и все, что в них есть.

Понравилось это всем троим.

— А для себя ты ничего не оставил? — удивился Лев. — Что дать тебе за услугу?

— Вы удовлетворены, этого для меня достаточно, — ответил Фрис. — Хватит мне и нескольких своих горстей крошек. Приятного аппетита! — и хотел уйти.

— Подожди! — сказал лев. — Мы не люди, чтоб тебя не отблагодарить. — И тем: — — Согласитесь ли вы исполнить три его добрых желания?

Да, согласны.

Но парень трех желаний никак придумать не смог. Должен выбрать три вещи? Уже их имею: меч, котомку и эту горсть крошек. А в довершение ждет меня целый мир. Что мне еще нужно?

В таком случае я сам за тебя подумаю, сказал лев. Уже знаю. Когда захочешь, можешь принять образ льва.

Благодарю, ответил Фрис.

И ястреба.

Или превратиться в муравья, добавил муравей.

Благодарю!

Удаляясь, увидел, как муравей уносит лошадиную голову, как будто та сама по себе отползала по мху. Ястреб рвал и глотал большие куски сердца или селезенки. Еще долго был слышен хруст конских ребер, ломаемых львом.

А он шел. И шел.

Пока не вынужден был остановиться. Море преградило ему дорогу.

Неплохо было бы его перелететь, подумал. И, вдруг, почувствовал сильные удары в плечах. Волны под ним стали четче. Увидел вдруг каждую в отдельности капельку и рыбок, маленьких, как ноготь. Подняла его летная радость как ветер в крыльях. Засмеялся и клювом ударил.

Зачем ему теперь мешок с крошками? Выпустил его и увидел каждую крошку, как, вытряхнутая из мешка, долго летела, пока не исчезли все под водой.

Но меч держал в когтях.

Снова под ним вынырнули из моря крутые скалы. За ними встал город. Острые башни торчали как вбитые в небо.

Снизил полет и сел на подоконник какого–то окна. А в окне сидела красавица с распущенными волосами и румянцем как золото в свете клонящегося под вечер к закату солнца. Увидела его и прямо воздуху набрала коротко и с шумом. Отступила вглубь комнаты. Птица не дала бы себя заманить. Но Фрис пошел за ней.