Премьер пощекотал кота за ухом и направился к ожидающему адъютанту.
— Вы желаете видеть его величество? — спросил он, небрежным кивком ответив на поклон офицера.
— Да, и как можно скорее. Я жду уже четверть часа, — ответил адъютант с явным неудовольствием.
Премьер изобразил на своем лице презрительное сожаление.
— К несчастью, его величество сейчас занят и не может принять.
— Но я имею приказ сэра Чарльза Орпингтона лично повидать короля.
— Милый юноша, — наставительно ответил министр, — приказы вашего начальства исполняются на ваших кораблях, здесь могут исполняться только приказы моего повелителя. Благоволите передать мне поручение лорда Орпингтона.
Офицер покраснел.
— Если вы настаиваете — пожалуйста. Но я передам сэру Чарльзу, что я не был допущен…
— Так в чем дело? — переспросил премьер, рассеянно смотря на свои ботинки.
— Сэр Чарльз желает видеть короля и просит его приехать.
— Передайте лорду Орпингтону, что его величество будет ждать его у себя в полдень.
— Но я сказал, что лорд Орпингтон желает, чтобы король приехал к нему…
Премьер сурово посмотрел на офицера.
— Короли не ездят! Ездят к королям! Я считаю дальнейший разговор на эту тему излишним.
Офицер закусил губу, поклонился и удалился.
— Ты с ума сошел? — вскрикнул Атанас.
— Что? Мне жаль тебя… Ты можешь смеяться надо мной, как над дураком, и все же… Я знаю, что это не королевство, а шантан, что это не король, а швабра, я ненавижу всех королей в мире, но… тут и есть но… Я чувствую сейчас себя представителем народа… Да… да, хохочи, лопни от смеха, но, пока я здесь, я не позволю, чтобы этот скулодроб плевал в лицо нации. И пока я здесь, я, бывший шулер, бродяга, пока я на посту премьера этой страны, — я не допущу, чтобы зарвавшийся бурбон командовал нами, как новобранцами.
— Что с тобой? — спросил изумленный гофмейстер, — ты разволновался, как селедка, попавшая в сеть. Откуда у тебя такой патриотизм?
— Патриотизм? Осел!.. Если я и стал премьер-министром, то только для того, чтобы покончить с этой игрой в государство, чтобы облегчить путь сюда тем, идущим с севера, к которым лежит моя душа. Но я не хочу, чтобы вся нация лежала под генеральским сапогом. Иногда жизнь требует пафоса отечества, и он у меня появился. А твой кругозор узок, как ушко иголки…
И премьер отправился в покои короля, покинув озадаченного гофмейстера.
Вскоре он снова вышел на террасу и возобновил свою игру с котом.
Но в полдень его занятие было прервано докладом о прибытии генерала Орпингтона.
Сэр Чарльз мерял приемную дворца огромными шагами, и в такт шагам шпоры его звенели быстро и грозно.
Он взглянул на вошедшего премьера, как лев на падаль.
— Где король?
— Вы изволите спрашивать о его величестве?
Сэр Чарльз пристально взглянул в лицо премьеру. Оно было спокойно и сурово.
— Да! Я спрашиваю, где король?
— Его величество ждет вас в угловой приемной. Я прошу вас последовать за мной.
В угловой приемной, венецианское окно которой выходило в густую синеву залива, король Максимилиан, в том же белом мундире, в котором он был на историческом заседании парламента, поднялся из-за письменного стола и сделал два шага навстречу сэру Чарльзу.
Лицо у него было смущенное, но держался он твердо. Премьер дал ему инструкции, как вести себя.
— Я очень рад посещению вашего превосходительства, — сказал он, протягивая руку с радушной улыбкой.
Сэр Чарльз остановился перед ним и скрестил руки на груди.
— Это что за комедии? — сказал он, дрожа от гнева, — на каком основании вы отказали в приеме моему адъютанту?
Король вздрогнул, но, встретив за спиной разгневанного представителя Наутилии твердый взгляд премьера, сказал тихо и вежливо:
— Я прошу простить меня, ваше превосходительство, но я был занят докладом военного министра.
— Что? — спросил сэр Чарльз, — вы были заняты? Вы? Вы, кажется, не на шутку вообразили себя великим монархом? Вы, кажется, забываете, что вы были всего неделю тому назад безработным шалопаем и что я сделал вас королем?
Максимилиан поднял голову. Одутловатые щеки его порозовели, он сжал пальцы рук.
— Ваше превосходительство! Здесь вы разговариваете не со мной, а с королем Итля. Из уважения к вашему монарху вы должны помнить об этом.
