— Привет, — сказала Клэр. — Вот взгляните.
Вместо трупа на столе лежала разрезанная пополам трубка, похожая на мышцу, длиной дюймов семь.
— Что это? — спросила я.
— Трахея шнауцера. Ханни нашел песика в кустах возле дома Чу. Видите, какая розовая? Сажа в дыхательном горле отсутствует, окиси углерода в тканях нет, так что не было собачки в доме во время пожара. Скорее всего пес гулял во дворе, поднял тревогу, и кто-то ударил его по голове — видите трещину?
Вот тебе и ориентировка на Грейберда. Кому же выпадет печальная миссия сообщить Молли, что собака тоже погибла? Клэр рассказывала, как целый день добивалась выдачи тел Джорджа и Нэнси Чу из похоронного бюро.
— Чужая юрисдикция, и дело ведем не мы, но я в конце концов получила разрешение от сына супругов Чу, Рубена. Сказала, если мне придется свидетельствовать на стороне обвинения, а я не осмотрю тела всех жертв, адвокат убийцы не оставит от меня мокрого места. — Я ободряюще промычала «угу», и Клэр продолжила: — Рубен Чу совсем расклеился, нес чепуху — не хочу, говорит, чтобы родители страдали от новых унижений, — но все-таки дал разрешение. Трупы я отправила на рентген.
— А предварительный результат? — осторожно спросила я.
— Очень сильно обгорели, конечности отвалились во время транспортировки, но на одной щиколотке Джорджа Чу сохранились несколько витков моноволоконной лески. Вот вам, друзья мои, и железное доказательство, что жертвы были связаны.
— Клэр, ты просто ас.
— Еще я собрала достаточно крови для токсикологического анализа…
— Ты долго будешь тянуть с сенсацией?
— Вспомни свои слова — я живу, чтобы тебя огорчать! Рассказываю как умею, — засмеялась Клэр, дружески стиснув мне плечо. Она вынула листок из коричневого конверта, положила на стол рядом с собачьей трахеей и повела пальцем по колонке данных. — Высокое содержание алкоголя в крови у обоих. Либо много выпили, либо приняли внутрь высокооктановое вещество.
— Как Сэнди Мичем?
— Практически да.
Я открыла латинскую фразу у себя в блокноте. «Sobria inebrietas» — «Опьянение без вина». Выбрав в сотовом телефон Чака Ханни, я нажала вызов. Если я права, это объясняет, почему он не почувствовал запаха горючих жидкостей ни на одном из пожарищ.
— Чак, это Линдси. Скажи, все эти возгорания можно было устроить с помощью спиртного?
Солнце село. Кто-то из ночной смены включил беспощадно-яркий верхний свет. А мы с Ричем по-прежнему блуждали в потемках. Неизвестный, но очень довольный собой убийца сейчас ужинал, поднимая тост за свой успех, или планировал новый поджог, а мы не знали, кто он и где нанесет следующий удар.
Чи и Макнейл повторно опрашивали друзей и соседей Малоунов и Мичемов, а мы с Конклином сидели в отделении, вместе просматривая материалы дел об убийствах. Мы перечитали отчет Клэр, с лупой рассмотрели фотографии зевак на всех пожарах, ознакомились с заключением по сравнительному почерковедческому анализу латинизмов в книгах из сгоревших домов. Эксперт писал: «Трудно сказать со стопроцентной точностью, потому что надписи сделаны печатными буквами, но весьма вероятно, что все представленные образцы написаны одной рукой».
Мы перечитали собственные отчеты о визуальных осмотрах мест преступлений в попытке выжать из них хоть пару озарений, перекидываясь короткими фразами, вербальной стенографией, как говорят между собой напарники. Но иногда между нашими столами вольтовой дугой возникала иная связь, о которой я запрещала Ричу говорить.
Я встала, прошла в туалет и умылась. Взяв два кофе — себе и Конклину, черный, без сахара, — я вернулась за стол.
— Ну, что у нас есть в итоге?
Вокруг кипела работа ночной смены — хождения, разговоры. Рич принялся загибать пальцы, перечисляя, что удалось установить:
— Всем погибшим от сорока до пятидесяти, все семьи зажиточные. Двери всех сгоревших домов оказывались незапертыми, сигнализация — отключенной. Никаких следов применения огнестрельного оружия. Во всех семьях есть взрослый ребенок, учащийся колледжа. Все жертвы подверглись ограблению, причем убийца забирал только драгоценности и наличные.
— Еще у нас есть предположения, — подхватила я. — Убийца достаточно умен, чтобы внушить доверие, расположить к себе разговором и попасть в дом. Возможно, убийц двое: один связывает жертв, второй держит их под прицелом.