Он говорит с сильным необычным акцентом:
– Мы ничем не лучше, оттого что выжили. Мы не умнее, не ярче, не достойнее. Мы не сильнее. Но мы здесь. Мы здесь, и этот день не пройдет бесследно для нашей души. Он не должен забыться. Мы будем помнить раненых. Мы будем помнить погибших.
Он выходит в центр круга, где нас ждет его подарок. На траве разложено больше трех дюжин фонарей. Сейчас не время Фестиваля фонарей. Нет ни костра, ни маршмеллоу, ни занимательных историй.
Только история тридцати девяти, которых мы потеряли. Фарид читает имена. Он произносит имя, и кто-то выходит вперед и берет фонарь. Когда звучит имя учителя, так же поступают учителя. В конце списка звучит имя Мэтта. Фонарь берет моя соседка.
Когда Фарид называет имя Томаса, фонарь беру я.
Я возвращаюсь в круг и передаю Фариду скомканное письмо. Он скатывает его, чтобы превратить в факел в память о сегодняшнем дне. Фарид улыбается и поджигает его.
– Мы будем помнить тридцать девять наших друзей сегодня. Мы будем помнить их завтра. Мы будем помнить их в каждое завтра нашей жизни. И таких дней будет много, тысячи… Пусть же они будут хорошими. Мы – Оппортьюнити, и мы не будем бояться. Мы – Оппортьюнити, и мы будем жить.
Бумага горит быстро, но ее хватает, чтобы зажечь свечи… Искры разгоняют мрак. Фонари зажигаются один за другим. И постепенно проступают слова на бумажных фонарях. Мистер Джеймсон всегда просил старшеклассников написать на хрупкой бумаге свои надежды и мечты. Сегодня это не пожелания, а имена.
Я смотрю на имя Томаса, и взгляд мой туманят слезы. На несколько драгоценных секунд я остаюсь наедине со своим фонарем и с братом.
Фонарь слабо рвется вверх. Он уже нагрелся, и его можно выпускать. Я удерживаю его еще минуту.
А потом вокруг меня фонари устремляются в небо. Они плывут над нашими голосами в темноту, навстречу новому дню.
Я делаю глубокий вдох, пальцами провожу по хрупкой рисовой бумаге.
И отпускаю.
Марике Нийкамп – писательница, мечтатель, путешественник, фанат своего дела. Оладатель дипломов в области философии, истории и медиевистики. Член совета директоров организации We Need Diverse Books, основатель компании DiversifYA и один из создателей компании YA Misfits. Марике живет в Нидерландах.
Загляните на ее сайт mariekekamp.com.
Последние годы насилие в школах перестало быть редкостью. Мы узнаем об этом из новостей чаще, чем хотели бы. Но прежде чем признать стрельбу в школе обычной ситуацией, давайте задумаемся, что такого происходит с подростком, что приводит его к решению своих проблем с помощью убийства.
Подросток с оружием не появляется у входа в школу ниоткуда. Напротив, он довольно давно был среди других детей и взрослых, общался с ними. Он воспитывался своей семьей, на него оказывали влияние школьные учителя, он впитывал в себя то, что предоставляла ему наша культура, усваивал те способы, которыми общество предлагает справляться с трудностями и конфликтами.
Подростки отнюдь не сразу приходят к мысли, что именно насилие – подходящий способ для того, чтобы справиться с проблемами. Часто они двигаются к этому решению не один год. Но сигналы, которые могли бы насторожить окружающих, часто игнорируются. А подросток, нуждающийся в помощи и, может быть, длительной работе с психотерапевтом, остается один на один со своим состоянием, что в какой-то момент приводит его к акту насилия.
На что необходимо обратить внимание учителям, родителям, а может быть, и сверстникам, какие личностные качества и какое поведение были характерны для тех подростков, которые потом приходили в школу с оружием? Следует помнить, что сама по себе одна или даже несколько сходных черт характера у человека не делают его потенциальным убийцей. Но если подросток демонстрирует сразу несколько описанных ниже проявлений, то, скорее всего, ему нужна поддержка и помощь, чтобы справляться с жизненными проблемами и искать приемлемые способы взаимодействия с другими в повседневных ситуациях.
Как правило, такие подростки демонстрируют низкую стрессоустойчивость и трудности с социальной адаптацией. В младшем школьном возрасте это может проявляться импульсивностью, вспышками гнева или агрессии. Ребенок или подросток может испытывать трудности при столкновении с критикой, неудачей или проигрышем, отказом в чем-то. И если в младших классах это заканчивается скандалом, истерикой, аффективной неконтролируемой агрессий, то в подростковом возрасте чаще будет проявляться как затаенная обида, разговоры о необходимости мести, уход от общения, замкнутость, разрыв отношений и невозможность поговорить с подростком о конфликте и различии мнений. Вместо этого подросток может говорить нам об одиночестве и своем непринятии общества, отказываться от общения со сверстниками, потому что «они все дураки», говорить о том, что мир погряз в несправедливости и должен быть уничтожен.
