Существовали индульгенции и на Востоке. В Греческой церкви они назывались apheseis и sygchorochatria. Точное время их появления в обиходе православных определить трудно. Иерусалимский патриарх Доси-фей Нотарас (1641–1707) пишет об индульгенциях как обо всем известной и древней традиции: «Возобладал обычай и древняя традиция, которая известна всем, чтобы святейшие патриархи давали церковному народу грамоту об отпущении грехов (sygchorochartion)»[89].
На Руси индульгенции в форме освобождения от публичной епитимьи известны уже в XIII веке. Позднее они получили название разрешительных грамот. В 1463>—1464 гг. в России разрешительные грамоты выдавал митрополит Кесарии Филипповой Иоаким, при царе Алексее Михайловиче — Константинопольский патриарх Афанасий III, в середине XVII века — Антиохийский патриарх Макарий, грамоты которого ценились больше других и принимались с большей верой, поскольку он объявлял себя преемником апостола Петра. Практика выдачи индульгенций была подтверждена на Константинопольском соборе 1727 года. Этим Собором было составлено «Исповедание веры», подписанное патриархами Константинополя, Иерусалима и Антиохии, в котором, в частности, говорится: «Власть оставления грехов, которое, если подается письменно, Восточная Христова Церковь именует „разрешительными грамотами“, а латиняне — „индульгенциями“ <…> дается Христом в святой Церкви. Эти разрешительные грамоты выдаются во всей Соборной Церкви четырьмя святейшими патриархами: Константинопольским, Александрийским, Антиохийским и Иерусалимским»[90]. Греки не подвергали сомнению практику выдачи индульгенций как таковую, а лишь настаивали на том, что право выдавать индульгенции принадлежит не только Римскому папе. Известно, что преподобный Никодим Святогорец не отвергал индульгенций.
Практика «разрешительных грамот» в греческой церкви дожила до середины двадцатого века.
Миф № 6. Ужасы инквизиции
[91]Трудно найти человека, который никогда не слышал об «ужасах инквизиции». Согласно широко распространенному мнению, созданная в Средневековье Католической церковью всесильная и хорошо организованная инквизиция держала в страхе всю Европу. По малейшему подозрению церковные деятели могли схватить человека, жуткими пытками вынудить его признаться в ереси и отправить на костер. Многие считают, что инквизиция уничтожила миллионы людей в средневековой Европе. Утверждают, например, что инквизиция устраивала «охоту на ведьм», в ходе которой было уничтожено до девяти миллионов подозреваемых в колдовстве. Как иллюстрацию к обычным действиям инквизиторов, часто приводят навевающую ужас книгу Якоба Шпренгера и Генриха Инститориса «Молот ведьм».
Все это далеко от правды. Значительная часть этих представлений основана вовсе не на документах и научных данных, а на вымышленных текстах. Такие тексты сперва создавались в Европе протестантскими авторами, намеренными представить Католическую церковь в максимально пугающем виде, а затем широко использовались и дополнялись атеистическими пропагандистами. Тщательные исследования огромного массива сохранившихся исторических документов, в том числе подробных записей подлинных инквизиционных процессов, проходивших в разное время и в разных странах, открыли перед учеными-медиевистами совершенно иную картину. К сожалению, эта картина, с середины 70-х годов ставшая фактически общей точкой зрения серьезных ученых на проблему инквизиции, до сих пор мало представлена широкой аудитории.
С первых веков своего существования христианская Церковь, опираясь на учение Христа, рассматривала себя как хранительницу истины, которой вверена Богом миссия спасать человеческие души, приводя их к общению с Богом и защищая от греха. От верности исповедуемых христианином взглядов зависела правильность его пути к спасению. Поэтому Церковь заботилась о чистоте веры — просто исключая из своей общины тех, кто, вопреки ее увещаниям, упорно держался ложных мнений о вере.
Однако когда христианство стало преобладающим вероисповеданием европейцев, возникла иная ситуация. Почти все государства Европы стали католическими. Это были сообщества граждан-католиков под главенством христианских, католических правителей. Все члены этих сообществ признавали, что их объединяет не только политическое или территориальное, но и религиозное начало — единая вера. Христианская религия понимается в тогдашней культуре не просто как убеждение (как ее воспринимает современное плюралистическое общественное сознание), но как политическое основание единства общества и фундамент общественного порядка. Надо учитывать, что, согласно господствовавшему в те времена взгляду, если член общества явственно отступает от истинной веры, а общество это терпит — на общество может пасть Божий гнев (поскольку оно ответственно за каждого своего члена), а изнутри оно начнет распадаться, поскольку подвергается опасности один из главных принципов, на которых оно основано.
