Боб Дэвис наклонил голову. В левом коридоре послышался шум. Это шли ази. Приближался их час отлета. Боб взял руку жены. Он был в униформе цвета хаки – обычной форме при высадке на планету – как военного, так и гражданского лица.
– Может, он принял эту миссию потому, что знает, что может положиться на тебя. Знает, что ты все сделаешь, как надо. Ты и Пит Гэллин. Он тоже парень, что надо.
– Но нельзя же так начинать!
– Не может же он за всем уследить!
– Я буду здесь, – сказала Бомон. И покачала головой.
В шлюз вошла колонна ази. На серых, давно не мытых лицах блестели белки глаз. В полете им пришлось нелегко. Уже здесь они встретили первые трудности. Людям – ученым и даже военным – был почему-то неприятен вид ази. А Конн слишком часто во время путешествия спускался к ним в трюмы.
И вот теперь Конн все переложил на ее плечи. Ада хорошо понимала язык молчания. Она ведь и раньше служила с Конном. Она знала пределы, на какие он был способен.
Он нередко напивался. Она знала это. Но не говорила никому. Даже Бобу.
13. Т-43 дней ЛВМ
Журнал сообщений «Венчура»
«Шаттл один: Разгрузка полностью окончена. Челнок готов вернуться на корабль. Погода и внешние условия на планете великолепны. Площадь посадки отмечена локаторами...»
«...Шаттл два покинул орбиту и направился к месту посадки...»
14. Т-45 дней ЛВМ
«Венчур», секция ази
– Проход 14, – произнес мягкий бархатный голос. – Там будут от Джин-429/687 до Джин-891/5567. Проход 15...
Джин улыбнулся, но не лицом, которое не было приучено к выражению эмоций. Эмоции возникали только между ним и лентой, этим бархатным голосом, который обещал, ласкал, хвалил, общался с ним с самого его детства. У него не было необходимости делиться с кем-то своими эмоциями, и впускать постороннего в скорлупу своего внутреннего мира.
Когда пришло время, он выслушал указание и присоединился к тем, кто уже выстроился возле лестницы. И когда прозвучал приказ, колонна прошла через двери, через которые никто из них не проходил во время путешествия, по длинным извилистым коридорам к камере лифта. Лифт с глухим урчанием доставил их куда-то, где не было никакой гравитации, так что все они начали беспомощно барахтаться в воздухе.
– Держитесь за веревку, – приказал человек, и Джин, как и все, ухватился за длинный шнур. По приказу человека они стали подтягиваться по веревке, пока не добрались до люка корабля, который должен был доставить их на новый мир.
В камере, куда их погрузили, было очень тесно, так как очень много ази поместились в трюм.
Погрузка заняла достаточно мало времени, и ази, повинуясь приказу, постарались покрепче держаться друг за друга. Однако это мало помогало. При сильном толчке многие попадали на пол, увлекая за собой остальных. Никто не проронил ни слова. В этом не было нужды. Лента уже начала говорить им, где они и что им предстоит делать. Они слушали, боясь упустить хоть слово из этих инструкций.
Они всем сердцем верили в новый мир и в себя. Джин даже радовался тому, что испытывает мучения: перегрузки означали, что они быстро приближаются к цели.
В трюме было жарко. Им приходилось вытирать пот с лица. Шум двигателей стал равномерным.
– Посадка через пятнадцать минут! – объявили по радио.
И скоро, очень скоро стало ощутимо движение, увеличился шум. Шаттл медленно, словно листок, опускался на планету.
Они молча ждали, пока не открылся люк, но не в том месте, где они предполагали. В трюм хлынул дневной свет и прохладный воздух.
– Выходите, – сказал голос. – Спускайтесь по лестнице и идите прямо вперед. Супервизор даст вам пакеты и инструкции.
Они выходили – шеренга за шеренгой – в порядке, обратном порядку при погрузке.
Свет ослепил Джина. Перед ним возникло видение широкой серой реки, голубого неба, зеленого леса на противоположном берегу. На этом берегу уже работали люди, возводя лагерь. Чистый воздух наполнил легкие Джина, солнце коснулось его кожи. Сердце его отчаянно забилось.
Он знал, что ему надо делать. Ленты говорили ему во время путешествия. Началась его новая жизнь, и все, что осталось позади, перестало иметь смысл.
