Ведьму легко обмануть только в сказке. Они были, есть и будут, а встреча с ними далеко не самое приятное, что вам выпадало в жизни. Её глаза прожигали насквозь и в них не оказалось чего-то, обещавшего хорошее окончание нашей встречи. Да и ладно бы, только глаза…
Она снова подняла ланцет, только что резанувший меня и аккуратно слизнула оставшуюся мою, мать её, кровь. И зло скрипнула зубами.
— Девочка моя, будь аккуратнее с этим молодым человеком. Вернее, не совсем человеком.
Джулз и я одновременно уставились на нее с явным недопониманием в глазах. О чем ты, старая?
— Сейчас… — ведьма прикурила еще одну и сняла медицинский колпак, чтобы тут же вытащить из волос красивый черепаховый гребень, украшенный блестящими застывшими каплями узора. И тряхнула своей сивой гривой…
— Твою мать… — сказал я, даже забыв о боли. — Так не бывает!
Старая? Если верить глазам, то очень. Ведьма не потекла, как доппельгангер, как-то выловленный мной и Смитом в Гарлеме. Она просто изменилась за удар сердца. Была сивая сморщенная карга, согнувшаяся от времени. Стала рыжая и фигуристая дама не старше сорока, уставившаяся на меня совершенно зелеными глазищами.
— Вот сейчас удивлена даже я, — сказала Джулз, — так что с ним не так?
— Откуда в тебе темная кровь, детектив? — спросила ведьма Грета. — А? И почему ты не отсюда?
Почему-почему… В ушах, очень убаюкивающе, волновалось море, все сильнее и громче. Жутко хотелось окунуться в него с головой, нырнуть, дав волнам кидать тебя взад-вперед, взад-вперед, как в детстве. Соленое доброе тепло, поддерживающее на своих зеленых спинах, оказывающихся прозрачными и никогда не повторяющимися. Море…
— Грета! — Джулз нехорошо прищурилась. — Я уже поняла, что Алекс вдруг стал тебе почти своим, пусть он и не отсюда. Но ему надо помочь.
Грета непонимающе уставилась на нее, а потом, усмехнувшись, кивнула:
— Да, конечно. Эй, странный чужак, почему оказавшийся в моем доме, не бойся.
Я и не боялся. Страх, возникший минуту назад, вдруг отступил перед ней, огненно-рыжей и почему-то внушавшей доверие.
— Алекс… — Джулз взяла меня за руку. — Грета скрывается не зря. И ты должен это запомнить. Хорошо?
Я кивнул. Вряд ли у меня был выбор, тем более, мне что-то стало совсем нехорошо. И они это заметили, подхватив точно в момент моего падения со стола.
— Смотри на меня! — ведьма Грета влепила мне пощечину. Какую уже по счету, интересно? — Смотри!
Зеленые глаза заискрились, затягивая в себя.
— Сейчас ты заснешь.
И я, конечно, послушался.
Глава двенадцатая: самая прекрасная из женщин, оплеухи, тумаки и добро с кулаками
Доброе слово и хорошее дело всегда располагают к себе людей. Но приправьте их кулаком пожестче и ударом в печень и удивитесь результату. Самое главное, чтобы в такой момент подобное добро не творилось в вашу сторону. Да-да…
Моросило. Привычно, мерзко и надоедливо. Утро не задалось, но, как говорится, нет плохой погоды, а есть плохо одетые люди. Я, по счастью, к последним не относился. Вернее… вернее просто по дороге заехал в лавку у порта. Там отовариваются моряки, по каким-то причинам не обладающие добротой и благосклонностью мастериц вязки. Так что выглядел я интересно:
Из собственной одежды имелось только пальто и шляпа. Пальто с дыркой, но хотя бы оттертое от крови. Свитер самой мелкой вязки все равно не мои красавицы-водолазки, а из брюк удалось найти лишь строгие синие и не от костюма. И, да, мне даже пришлось сменить туфли, на парковке я оторвал каблук, а заметил лишь выходя из дома ведьмы Греты. Так что к участку подходил в матросских ботинках на толстой подошве. Одно слово — красавец.
Побриться не вышло и мое, далеко не самое симпатичное костлявое личико, украшенное ссадинами, еще и рыжело неровной щетиной. Поневоле становилось страшно встретиться с шефом. Кэп у нас сторонник делового стиля, гигиены и «так должен выглядеть настоящий мужчина». Беда-а-а…
«Паккард», освободившись от меня, радостно остался на стоянке участка, что-то фыркнув радиатором. Почти одновременно с саркастическим карканьем из-за спины:
— Решил сделать вентиляцию в пальто, Кроу?
