— У него СиКей, мой дорогой…
Ясно.
— Скажи, что мне нужно съездить по делу той девочки, есть зацепка. Если не появлюсь завтра утром — начинайте искать.
— Где?
Очень верный вопрос, моя дорогая, но знать бы — где… а я не знал.
— Не знаю, Сейди.
— Может, приедешь, Алекс?
Ого! Неужели мои дела со стороны так плохи, что Сейди переживает по мою душу? Если секретарь босса зовет тебя по имени, то причин для того немного. Вернее, всего две: ты в черном списке или ты ей близок. На плохих людей, разумеется, наплевать.
— Спасибо, Сейди, но… Я не хочу упускать момента. Есть шанс, надеюсь, оно того стоит.
— Удачи, Кроу. Проверь патроны.
Уже проверил, милая Сейди, но все равно — спасибо. Удача мне, возможно, не повредит.
Лаки наводила красоту, совершенно как обычная женщина. Я знаю, как она умеет меняться на глазах, без помощи косметики, без всяких пудр, мягких кисточек, туши, помады и остального. Ей достаточно пожелать и вы не устоите, уж поверьте. Нельзя устоять перед влечением к голодной эмпузе, оказавшись рядом с ней и не понимая — кто перед тобой. Точно вам говорю.
День клонился к концу, серость за окном не мешала выбраться и раньше, но торопиться не следовало. Лаки не объясняла, но и так понятно: если она прихорашивается, то место там злачное и людное. Если «людное» можно отнести к Старым и их последышам со слугами.
Возможно, Сейди права и стоило заехать в участок, взяв пару ребят на помощь. Но… Лаки отказывалась светиться перед нашими, пусть и знал про нее только кэп. Появись там с ней и все, никакого визита в неизвестное раньше место. А так… а так у нас с Лаки какой-то новый уровень доверия и это хорошо. Скажи мне кто там, Дома, что стану радоваться возникающей дружбе с кровопийцей, годящейся мне в прапрапра… бабушки, я б посмеялся.
Еще одной причиной не щелкать клювом посреди коллег в 13, была СиКей. Вернее, одна из представителей Службы Контроля, нежно обожаемая и горячо любимая очаровашка Агнесс Роецки. Заноза, вдруг возникшая в моей любимой ноге и, еще не появившись, отравляющая настрой и настроение.
Миз Роецки, светловолосая и прозрачно, по-славянски, глядящая на мир своими светлыми изумрудами, самая настоящая стерва. Уж поверьте, она просто эталон стервозности во всем, что относится к ее ведению. Плюсом идет её несомненная нелюбовь к Старым, горячо отдающая взаимностью с их стороны. Старые, знакомые с Роецки, мягко говоря, детектива в юбке не любили. Хотя, как раз в юбке Роецки мне не доводилось видеть ни разу.
Именно так, мир, где меньше века назад подписали Договор, порой отличается от моего… бывшего моего, весьма и весьма. Суфражистки там, Дома, только начинали перерастать во что-то другое, а в Ночном городе в моду уже год как вошли женские брючные костюмы. Не сказать, что эдакое революционное веяние сильно радовало большинство.
Наш кэп, помнится, провожал ту самую Роецки, заявившуюся в участок, странно наполненными глазами. В них, влажно блестящих глазах настоящего ирландца, мешалось разное. Горе и плач по миру, явно стремящемуся к давно предсказанному Апокалипсису. Неверие в случившиеся, растоптавшее в труху все постулаты, полученные кэпом в детстве. Боязнь и переживания за собственную личную жизнь в случае, если миссис О`Браейн таки решится больше не носить свои прекрасные платья, подчеркивающие порой, о времена, о нравы, даже её икры.
Мы понимали, старались не выводить старика из равновесия еще больше и больше всех преуспела Сейди, за неделю сменившую пять нарядов, делая и занося в его кабинет кофе каждый час. На четвертый день кэпу пришлось звать врача, понижать давление и отправлять домой отдыхать. А мы мягко намекнули Роецки о недопустимости нарушения функциональности 13 из-за чьих-то сбывшихся мечтаний. Думаете, сработало? Держи карман шире, наша изящная стерва решила добавить в костюм жилетку и галстуки поцветастее.
Но главное тут другое. Роецки, впрямь, искренне ненавидела Старых, умудряясь при этом работать в СиКей. И заметь она меня, если появилась, вцепится клещом и все, пиши-пропало, не видать мне нового тайного места Ночного Города.
