100 историй великой любви - страница 83

Шота влюбился в блистательную царицу с первого взгляда. Именно благодаря ей, единственной и неповторимой, от одного слова которой поэта бросало то в жар, то в холод, и было создано величайшее из произведений героического эпоса – «Витязь в тигровой шкуре». А образ Нестан-Дареджан Шота полностью «срисовал» с той, за которую готов был отдать всю свою кровь – капля за каплей…

Никто не знает, были ли Тамара и Шота чем-то большим, чем прекрасная дама и ее рыцарь. Православная церковь объявила царицу Тамару святой, а у святых не бывает любовников. Возможно, Шота благоговел перед своей музой и любил ее чисто платонически. Тем более что второй брак царицы был удачен и супруги жили в любви и согласии. У них родились сын Георгий и дочь Русудан. Сама царица без устали разъезжала по Грузии, строила храмы и крепости, дворцы и школы. Практически в каждом уголке этой потрясающе красивой горной страны можно найти памятник архитектуры, возведенный именно в эпоху царствования Тамары!

Умерла Тамара еще молодой от тяжелой болезни, которая усугубилась от переезда из одного замка в другой. Тело почитаемой всем народом царицы сначала перевезли в Мцхету, а затем похоронили в Гелати. Однако точное место захоронения Тамары утеряно, и даже археологам не удалось его установить. Грузинская легенда гласит, что Тамара не умерла, а спит вечным сном на золотом ложе, и когда она услышит голос народной скорби, то восстанет ото сна и снова воцарится в Грузии. Но мне кажется, что Тамара спит вечным сном на ложе любви своего народа и той, что вечно будет звучать в строках «Витязя в тигровой шкуре».

Музыкальные произведения Людвига ван Бетховена – одни из самых популярных в мире. Эта музыка неподвластна векам, моде, традициям, потому как она сама – одна из традиций. Влияние Бетховена на композиторов всего мира трудно переоценить и до сегодняшнего дня. Однако кем были бы великие, не будь рядом тех, кто разделял с ними горе и радость, любовь и потери, радость триумфов и горечь провалов? Их любимые, их возлюбленные – те, кого принято называть музами.

Людвиг ван Бетховен. Йозеф Карл Штилер

Детство Людвига нельзя было назвать счастливым: мальчика, родившегося 16 декабря 1770 года в Бонне, в семье придворного певца и дочери шеф-повара, и явно унаследовавшего семейные музыкальные таланты, решено было воспитывать строго, с самого раннего возраста прививая усидчивость за инструментом. Отец надеялся вырастить из вихрастого смышленого сорванца второго Моцарта, и чуть только тот смог освоить клавесин и скрипку, его сразу же заставили заниматься – часами, до полного изнеможения.

Однако, несмотря на настойчивость отца, блестящего исполнителя из маленького Людвига не получалось. Тогда Бетховен-старший почти потерял интерес к своему отпрыску, перепоручив его обучение своим друзьям и коллегам. Так к инструментам, которыми стал овладевать ребенок, добавился еще и орган.

Когда в 1780 году в родной Бонн приехал выдающийся органист Кристиан Готлоб Нефе и стал обучать Людвига, радости последнего не было предела. Со своей стороны, новый учитель сразу уразумел, с кем имеет дело: у десятилетнего мальчугана был настолько яркий талант, что Кристиан Нефе понял: на музыкальном горизонте взошла новая звезда!

Хотя Людвиг и работал помощником органиста придворной капеллы, он не выглядел на свои годы, да и вообще производил странное впечатление: при маленьком росте у него была слишком большая голова и непропорционально крупные кисти рук. Однако ум у Бетховена был не по возрасту острым – несмотря на то что после смерти деда, помогавшего их семье материально, ему пришлось бросить школу, Людвиг самостоятельно освоил латынь, французский и итальянский, а чтение было его излюбленным занятием. По ночам, при свете сальной свечи он упивался рассуждениями древнегреческих философов, трагедиями Шекспира, стихами Гёте…

В семнадцать Людвиг лишился еще и матери, и заботы о младших братьях почти полностью легли на его плечи. Об учебе в университете глупо было даже мечтать – и юноша поступает на работу в оркестр, альтистом. Одновременно он совершенствует игру на рояле и вскоре достигает таких высот, что просто поражает слушателей! Именно Бетховену мир обязан сегодняшней мощной фортепианной школой, далеко ушедшей от тихого жеманного клавесина.