Катя замерла у открытого окна, наслаждаясь легким бризом, доносившим рокот волн, и умиротворяющим зрелищем бесконечного морского простора, тающего в солнечной дымке за линией горизонта.
– Не могу поверить, что я это пережила... – тихо прошептала она.
С той минуты, как Екатерина ступила на трап самолета, ей казалось, что морской прибой подхватил ее и уносит, словно легкую песчинку, в новую яркую и бурную жизнь. Здесь, в Египте, им с Юлианой предстояло заняться пиаром конкурса «Самая красивая». И Катя поспешила окунуться в поток новых обязанностей: старалась избавить Юлиану от хлопот с организационной неразберихой, готовила пресс-релизы, знакомилась с моделями и гостями, увлеклась спортом и старательно избегала воспоминаний о недавнем прошлом, об Андрее...
Андрей... Всего на мгновение вспомнив облик Жданова, Катя сразу же погрустнела. Зачем он звонит? Зачем пытается разыскать? Быть может... А впрочем: никаких «быть может»! Она не станет встречаться с Андреем! Никогда! Екатерина волевым усилием попыталась запретить себе думать о Жданове и прежней работе...
Но не смогла...
Она снова и снова вспоминала мерзкую «Инструкцию по соблазнению Кати Пушкаревой...», написанную Малиновским для Жданова. А ведь тогда она действительно любила Андрея! И даже сейчас, сейчас, когда она совершенно уверена, что Жданов просто использовал ее, цинично играл ее чувствами, – она продолжает любить... Любить и ненавидеть одновременно.
Катя почувствовала, как ее руки снова непроизвольно сжимаются в кулаки. Так же, как в ту секунду, когда она решила, что не сможет простить Жданова. Никогда! Но поступит с ним честно – до конца. А это значит, что она предъявит акционерам настоящий отчет вместо фиктивного, а самому Андрею вручит доверенность на управление «Ника-модой». И пусть выпутывается САМ! Без нее. Один...
В дверь номера постучали, девушка обернулась и по пушистому ковру шагнула навстречу своему доброму гению – Юлиане Виноградовой, лучащейся оптимизмом, стремительной и безупречной.
– Представляешь, Кира отменила свадьбу со Ждановым... Она так огорчена, ума не приложу, что там опять могло случиться? – Юлиана только что закончила разговор по мобильному и выглядела обескураженной.
Катя насторожилась и умоляюще посмотрела на новую начальницу:
– Юлиана, я вас очень прошу: никому не говорите, что я здесь, с вами!
– Я обещаю, Катя, успокойтесь, – Юлиана дружески взяла за руку взволнованную помощницу, усадила на диван.
– Все, что произошло в «Zimaletto», это ведь все из-за меня... – Катя с ужасом, словно со стороны, услышала собственный срывающийся голос и ощутила горячую дорожку слез на щеке.
– Кира узнала о том, что произошло между вами и Андреем, и отменила свадьбу?
– Нет, это касается не только Андрея. Дело еще в самой компании. Произошли просто непоправимые вещи... – Катя прижала руки к холодным, мокрым от слез щекам, совсем как тогда, у кабинета Малиновского.
Тогда она случайно остановилась у кабинета Романа, услышав собственную фамилию. И через минуту пожалела об этом – лучше бы она прошла мимо!
Роман, как обычно, инструктировал своего «хронического пациента» Жданова. И как всегда, речь шла о ней – Кате Пушкаревой! Слышно было прекрасно, и тихонько стоявшая в гулком, пустом коридоре Катя могла разобрать каждое слово:
– ...Давай отправим Пушкареву в командировку, в горячую точку... Месяца эдак на два, на три. А лучше, конечно, на полгода. А за это время мы все успеем. Как тебе эта идея?! В Африку, в Антарктиду, в Лапландию к Санта-Клаусу, пусть у него секретаршей поработает. В такое место, куда самолеты раз в месяц летают, но не садятся, чтобы Пушкарева не притащилась сюда и не испортила вам свадьбу!
– – Катя не настолько наивна, чтобы поверить в фиктивный брак с Кирой...
– – А ты ее убеди! Ты же как-то уговорил Катерину сделать поддельный отчет? Подтверди свои слова крепким поцелуем. Подействует безотказно.
– Как ты меня достал! – слабо сопротивлялся Андрей. – Дай хоть подумать...
– Соображай быстрее – время дорого! – наседал решительный Малиновский.– Как только Катя исчезнет
