Я возблагодарила Тараш за то, что остальные члены моей пятерки еще спали. Моего позорного возвращения никто не заметил, и я, крадучись, пробралась к постели. Решила, что по-быстренькому разденусь, нырну под одеяло, а когда все проснутся, сделаю вид, что давно уже здесь сплю. Просто поздно вернулась вчера и не стала никого будить. Надеюсь, прокатит. Но не успела я снять мантию и аккуратно положить на стул рядом с моей кроватью, как послышался негромкий голос Лорана:
— Ну, и где ты шлялась всю ночь?
Демоны его раздери! Я замерла, кусая губы и не зная, что сказать. Одно знала точно — правду ни за что не раскрою. Иначе точно придется писать заявление с просьбой об отчислении — не вынесу публичного позора. Старательно прикрывая разорванный лиф, повернулась к сидящему на постели дроу, буравящему меня хмурым взглядом. Разглядев получше мой неподобающий внешний вид, он прищурился.
— Вижу, у кого-то весело ночка прошла!
— Все не так, как ты думаешь, — соврала я и снова схватила мантию, прикрывая ею разорванное платье.
— Ну да, конечно, — хмыкнул Лоран. — И кто же этот счастливчик? Шейн?
Я поморщилась при одной мысли об этом и запоздало осознала, что не появись ректор в самый ответственный момент, версия Лорана оказалась бы правдивой. Тут же настолько помутилось в и так раскалывающейся голове, что я плюхнулась на кровать. Издала болезненный возглас — состояние шока, все это время владевшее мной, наконец, оставило. И последствия бурной ночи теперь давали о себе знать весьма болезненно. Внизу живота все болело, тело ломило. Уже не говоря о том, как после проклятого зелья раскалывалась голова.
И вот как в таком состоянии я собираюсь на занятия по военной подготовке? Мне даже сидеть больно!
Неожиданно накатил такой острый приступ жалости к себе, что я легла на постели, свернувшись калачиком, и дала волю слезам. О том, что показываю этим слабость перед Лораном, почти не думала. Вернее, это утратило всякое значение. Мне в тот момент казалось, что вся моя жизнь разрушена. Все, что я с такой любовью распланировала. Учеба, работа, самостоятельная новая жизнь. Я сама все испортила. Вот почему не послушала внутренний голос и съела те проклятые конфеты?! Ведь знала же, что Шейну не стоит доверять!
— Что случилось? — напряженно спросил Лоран, и я осознала, что его голос слышится гораздо ближе.
Утерла заплаканные глаза и посмотрела на склонившегося надо мной дроу. А потом различила, как поскрипывают кровати других просыпающихся членов пятерки. Скоро уже все четверо столпились вокруг меня и смотрели с искренним беспокойством. А я вообще не могла вымолвить ни слова. Слезы градом катились из глаз, а в горле застрял огромный ком.
— Летти, что с твоей одеждой? — встревожено спросила Шейрис. — Где ты была? Когда ты вчера не вернулась, я решила, что заночуешь у мамы.
— Тебе кто-то причинил боль? — смущенно спросил Эдвин, и по лицам ребят я осознала, что они все поняли, о какой боли он спрашивал.
— Кто это был? — процедил Лоран, сжимая кулаки.
— Все не так… — наконец, сумела я разлепить дрожащие губы. — Пожалуйста, не спрашивайте сейчас ни о чем. Мне очень плохо.
— Чем тебе помочь? — Шейрис села рядом и осторожно погладила меня по спутавшимся волосам. — Может, давай, мы проводим тебя к магистру Дондеру?
Я содрогнулась при одной мысли об этом. Дроу тут же поймет, что со мной случилось.
Начнутся расспросы, разговоры. А что если он ректора позовет? Нет, такого унижения я точно не вынесу! Но помощь мне просто необходима, если хочу, чтобы никто, кроме ребят, не узнал о случившемся. Мою бедную гудящую голову, наконец, посетила здравая мысль.
Вейн! Вот, к кому можно обратиться в этой ситуации! И если я попрошу, он никому не расскажет.
— Пожалуйста, приведите сюда Вейна Диарна. Он третьекурсник с целительского факультета. Скажите, что мне нужна его помощь. И, умоляю вас, не говорите никому о том, что со мной случилось! Или мне придется покинуть Академию. Я не вынесу, если кто-то узнает, — рыдания с удвоенной силой сдавили горло, и я разразилась новой порцией отчаянного плача, уткнувшись лицом в подушку.
