Джем так и застыла на диване с устремленным на экран телевизора взглядом. Надо же! А она едва не переключилась на другой канал. Как хорошо, что не успела…
Там, на экране, шли новости. Вернее, заканчивались. Информацию об основных событиях дня телеведущие изложили, настал черед спортивных новостей и светской хроники. Тут-то слух Джем и уловил имя, звуки которого мгновенно повергли ее в трепет.
Если бы в глухую ночь кто-то едва слышно шепнул это имя над ее ухом, она сразу вскинулась бы, стала бы шарить взглядом по комнате и, разумеется, не обнаружила бы того, кому это имя принадлежит, но потом уж точно не уснула бы до утра, все бы думала, гадала и предавалась сладостным грезам.
Но сейчас ее внимание привлек телевизионный экран. Уловив фразу, прозвучавшую с экрана телевизора, она так и впилась в него взглядом.
А вдруг его покажут!
Собственно, в этом не было бы ничего удивительного. Известность он приобрел еще лет восемь назад, когда во время гонок управляемый им болид пришел к финишу первым. Тогда в один день его имя – Тони Уайтроу – облетело мир.
Джемайме Линден, или попросту Джем, в ту пору было шестнадцать. Ее очень интересовал одноклассник Бен Сполл, в свою очередь увивавшийся за кривлякой Линдой Фроуз, однако данный факт не помешал Джем обратить внимание на победителя болидных гонок, которого она сочла тогда ослепительно красивым. Впрочем, радость красит любого. С другой стороны, не у всех бывают такие лучезарные улыбки, как у Тони Уайтроу, а белизна его зубов первым делом бросалась в глаза, вероятно из-за того, что была выгодно оттенена кожей загорелого лица.
Джем по сей день помнила свои тогдашние чувства. Несмотря на ее эмоциональное тяготение к однокласснику, она была поражена другим человеком – Тони Уайтроу. Впечатления не ослабило даже то обстоятельство, что Джем видела его не лично, а в качестве телевизионного изображения, которое, как известно, значительно искажает реальность.
В последнем Джем убедилась спустя несколько лет, когда ей довелось встретиться с Тони почти лицом к лицу.
Это произошло на очередном светском рауте – кажется, он был связан с благотворительностью, а может, и нет, сейчас уже трудно вспомнить, – куда родители взяли с собой Джем. Кого там только не было! Казалось, весь Лондон собрался на вилле семьи – устроительницы мероприятия. Во всяком случае, Джем не помнила, когда еще ей доводилось видеть столько знаменитостей сразу. Строго говоря, почти каждый был здесь звездой первой величины, включая отца Джем, Мела Линдена, владельца единственного в стране завода по производству турбин для гидростанций.
Тони Уайтроу она увидела, когда тот находился на расстоянии ярдов четырех, не больше. Его окружали другие гости, в основном дамы. На их лицах цвели самые обворожительные улыбки, однако ни одна не могла сравниться с той, что красовалась на лице Тони. Джем взглянула на него и вмиг поняла значение выражения «тысячеваттная улыбка». А еще через мгновение испытала прилив досады из-за того, что эта улыбка предназначалась не ей. Тогда Джем впервые остро почувствовала, что многое отдала бы, только бы Тони принадлежал ей. А она ему. И чтобы, кроме друг друга, им двоим больше никто не был нужен.
В ту пору ей лишь исполнилось двадцать лет и ее сердце было свободно. Последняя увлеченность студентом того же курса, на котором училась Джем, развеялась по той простой причине, что парень оказался совсем не тем, чем был в ее воображении еще в начале знакомства. Пораженная узостью его кругозора, сосредоточенностью единственно на изучаемом предмете и неспособностью поддержать беседу на какую-либо отвлеченную тему, Джем постаралась поскорее прекратить то, что между ними начиналось. К счастью, их отношения дальше поцелуев – которые, кстати, тоже особого трепета не вызывали – не продвинулись, так что завершить их было несложно. И, похоже, когда все кончилось, парень испытал не меньшее облегчение, чем Джем. Вероятно, она казалась ему слишком вычурной, ее непонятные разговоры – утомительными, темы – надуманными, а затеваемые ею эротические игры – чем-то большим, нежели может себе позволить приличная девушка.
