Свадьбу сыграли быстро. Но, несмотря на поспешность, все было организовано прекрасно. Деревенская церковь была наполнена гостями, праздничный стол в деревенском зале для торжеств ломился от угощения.
У алтаря Крисси Бурнетт и Кит Чандлер испуганно смотрели на друг друга. И Эмма Чандлер, сестра жениха, сидевшая во втором ряду, заметила неуверенность на их бледных молодых лицах.
Девятнадцатилетняя Кристина и Кристофер, в возрасте двадцати одного. Два месяца назад свадьба, казалось, была в туманном будущем. Но однажды после завтрака Кит вскрыл конверт с официальным штемпелем и сказал подавленно:
– Я не верю этому.
– Подоходный налог? – с сочувствием произнес отец.
– Это жилищный отдел. Они предложили нам квартиру.
– Очень любезно с их стороны, – сказал Томас Чандлер.
– Но мы были в списке очередников только десять месяцев. – Новость ошеломила Кита. Он собирался жениться на Крисси, но не думал, что придется это сделать немедленно.
Они могли бы подождать еще несколько лет, встречаясь, тратя больше, чем позволяли их жалованья, ссорясь и мирясь. Кит жил с овдовевшим отцом, Крисси – со своим семейством.
Крисси, услышав о квартире, отреагировала как Кит:
– Это слишком скоро. Вряд ли мы получим квартиру. Это ошибка.
Их заверили, что никакой ошибки нет. Организация, ведающая распределением квартир, действительно предлагала им жилплощадь. Недалеко, в местечке Алмонд-Три-Крессент, где стояли три трехэтажных здания в стиле модерн. Им повезло – одно семейство решило жить в Австралии, и, в случае женитьбы, Кристофер Чандлер и Кристин Бурнетт получали квартиру. Кит позвонил Эмме, и ее квартирная хозяйка подозвала ее из ванны к телефону. Эмма стояла, дрожа, кутаясь в полотенце, и ее мокрые ступни приклеивались к линолеуму.
Кит звонил нечасто. Эмма даже испугалась. Она вскрикнула:
– В чем дело?
Кит объявил с легкой бравадой:
– Пятнадцатого числа следующего месяца приглашаем тебя на свадьбу.
– Какую свадьбу?
– Нашу, конечно. Крисси и мою.
Он объяснил относительно квартиры, и Эмма согласилась, что им выпала удача. Одна гостиная, две спальни, кухня, ванная. Много мебели не надо.
– Необходим легкий ремонт, – продолжал Кит, – но это легко устроить. Ты не купила бы для нас диван в качестве свадебного подарка?
– Да, – согласилась Эмма.
– Диван… – Кит вычеркнул его из списка. – Поговори с Крисси.
Трубку взяла Крисси:
– Привет, Эмма, как насчет совета? Я не знаю, что делать в первую очередь. – Она хихикала. – Я нашла только пару кастрюль в ящике шкафа, и что только делать с ними, не знаю, я такой плохой повар. Да, я жду. Пятнадцатого, Эмма. Ты будешь у нас, не так ли?
– Конечно, – обещала Эмма. Потом попрощалась и вернулась в ванную. Слишком неожиданно, чтобы радоваться.
Кит взял руку Крисси, и они наконец-то спокойно взглянули друг на друга – до этого все выбирали обои для гостиной и обсуждали гостей.
– …Пока смерть нас не разлучит… – повторял Кит очень медленно, Крисси почти шептала и, перед тем как Кит надел кольцо на ее палец, посмотрела через плечо, оглядев проход к церковному крыльцу.
Имелась тысяча причин для этого взгляда, и Эмма надеялась, что это не была отчаянная проверка возможности бежать в последнюю минуту свободы.
Крисси была еще очень молода. Девятнадцать – юный возраст, а Эмме уже двадцать два. Стоять бы в этой церкви три года назад и давать те же обещания и смотреть только на Марка, если бы Марк был готов стоять рядом.
Марк не был готов. Скорее всего, он даже никогда и не собирался. Марк Хардич стоял теперь далеко позади Эммы в темном углу церкви. Серые глаза, высокий, худой, темные волосы уже седеют на висках, хотя его тридцатый день рождения был только в прошлом месяце.
С детских лет все герои Эммы имели лицо Марка Хардича. Каждое утро, проснувшись, она отдергивала занавеску – окно было рядом с ее кроватью – и смотрела через луга туда, где, как она знала, находится дом Марка, и говорила очень нежно: «Привет». Иногда она сидела так минут пять, сообщая ему о разных вещах.
Она не могла припомнить, когда начала эти приветствия, но закончила, когда ей было тринадцать. Кит прошел мимо открытой двери однажды утром и спросил: «С кем ты говоришь?» Однако она не прекратила отодвигать занавеску и всегда всматривалась в даль в поисках серого дома, как если бы это был ее талисман.
