Федор Раззаков
Двенадцать задушенных женщин. 1962 - 1964
Одним из самых зловещих преступников в мире является так называемый "душегуб из Бостона", наводивший ужас на простых американцев в начале 60-х годов. А началась эта история в солнечный день 14 июня 1962 года, когда в свой родной город Бостон прибыл знаменитый американский космонавт Алан Б. Шепард. Тысячи жителей, стоя на тротуаре, восторженно приветствовали своего земляка, когда он проезжал в открытом автомобиле по улицам Бостона. Среди этих зрителей была и 55-летняя работница фабрики декоративных тканей Анна Слезерс.
После торжественной встречи, где-то около шести часов вечера, Анна вернулась к себе на квартиру в дом № 77 на Гэйнсбороу-стрит. Дома она сняла с себя верхнюю одежду, переоделась в голубой домашний халат и отправилась на кухню. В этой квартире она проживала одна уже более трех недель, после того как разъехалась со своим 25-летним сыном Юрисом. Тот страдал душевной болезнью и в последнее время пребывание с ним в одном доме доставляло женщине лишние хлопоты. В конце концов они приняли решение жить отдельно, но сын вполне справедливо претендовал на часть общего имущества в этой квартире. В тот вечер 14 июня он должен был приехать к матери, чтобы окончательно решить эту проблему, и мать с минуты на минуту ждала его прихода. Однако время приближалось к семи, а привычного звонка в дверь все не было.
Пока женщина находилась на кухне, к дому со стороны окон ее спальни подкрался неизвестный мужчина. В руках он держал деревянную лестницу, которая как раз достигала окон третьего этажа, где обитала Анна Слезерс. Окна спальни были распахнуты настежь, и это облегчило незнакомцу его задачу.
Около половины восьмого вечера к дому матери на машине, купленной в рассрочку, подъехал Юрис. Поднявшись на третий этаж, он позвонил в дверь, однако мать на звонок почему-то не откликнулась. Подумав, что она могла задержаться у кого-нибудь из своих подруг, Юрис вернулся в машину и решил в ней дожидаться возвращения матери.
Ожидание затянулось почти на час, и за это время молодой человек успел выкурить четырнадцать сигарет. Когда он затянул пятнадцатую, его взгляд внезапно выхватил из темноты странный предмет, приставленный к стене дома. Выйдя из машины и подойдя ближе, Юрис видел, что это нечто иное, как деревянная лестница, приставленная к окнам спальни матери. Со смутным предчувствием беды молодой человек вновь поднялся на третий этаж и позвонил в дверь. Но в квартире стояла гробовая тишина. И тогда, не раздумывая больше ни секунды, Юрис разбежался и ударом плеча выбил входную дверь. То, что он обнаружил в квартире, повергло его в шок.
В обеих комнатах царил страшный беспорядок, все вещи вывалились на пол. Но самое ужасное он обнаружил на кухне: на полу в домашнем халате лежала его мать, на шее которой был туго затянут пояс от халата. Женщина была мертва. Первой мыслью была мысль о том, что мать покончила с собой. Юрис знал, что в последнее время на фабрике, где работала мать, сложилась крайне нервозная обстановка: работы становилось все меньше, фабрика работала неполную неделю и многим грозило увольнение. По этому поводу мать Юриса сильно переживала. Да и нелады в отношениях с сыном тоже угнетали ее. Поэтому первое сообщение Юриса в полицию по телефону было кратким:
- Приезжайте скорее, моя мать покончила с собой!
Полицейские, прибывшие к месту происшествия, в версию о самоубийстве не поверили. Судя по тому беспорядку, что царил в квартире, налицо было убийство с целью ограбления. Следователи из отдела по раскрытию убийств сошлись на этой версии. А вот дальше началось совершенно непонятное для Юриса. Следователи подвергли его многочасовому жесткому допросу, пытаясь выяснить, в каких отношениях он был с покойной матерью. Когда же он чистосердечно признался в том, что их отношения нельзя было назвать добрыми, он заметил в глазах допрашивающих его людей искры злорадного торжества. А тут еще полицейские установили, что Юрис содержался в одной из психиатрических клиник, а в дом матери прибыл для того, чтобы окончательно утрясти вопрос о разделе имущества. Наконец один из следователей не выдержал и задал вполне определенный вопрос:
