Никто не помнит, как появился в сказочном лесу Благородный Бандит. Наверное, он был там всегда, просто по давней революционной привычке жил так конспиративно, что никому в глаза не бросался. Тем не менее, Благородный Бандит пользовался уважением почти всех жителей и посетителей сказочного леса, потому что не так много бандитов можно считать хоть сколько-нибудь благородными, чтобы была уважительная причина их уважать. Его не уважали только те, кто считал, что бандит — он и есть бандит. Ну, еще те не уважали, кто считал, что нечего из себя тут благородных строить. На самом деле Благородный Бандит ничего из себя не строил, он совершенно искренне думал, что для достижения всеобщей гармонии надо сначала все экспроприировать и национализировать, а потом раздать всем поровну, и тогда сами собой наступят равенство и братство. А если кто-то до планки всеобщего равенства не дотягивал или, наоборот, заметно над ней возвышался, тогда следует прибегать к мерам, известным еще со времен Прокруста. Какой же это бандитизм? Это приверженность золотой середине. Ведь не даром же середину называют золотой. Благородный Бандит очень любил золотую середину, и очень не любил, когда ее называли стандартной, рядовой или даже серенькой. Он еще соглашался считать золотую середину средним уровнем, потому что не видел в таком определении ничего обидного. Это приверженцы всякого неравенства, как то: свободных цен, свободы слова, свободы совести и прочей либерастии вкладывали в понятие «средний уровень» уничижительный смысл. А Благородный Бандит уважал средний уровень за его доступность абсолютному большинству. Он знал, что абсолютное большинство решает абсолютно все. Конечно, роль личности в истории и все такое… Бывает, бывает. Но ведь как бывает? Вот, скажем, чтобы дебильная личность что-то решила — это в истории было. А чтобы гений что-нибудь решил — такого Благородный Бандит не помнил. Ну, и зачем в таком случае нужны эти гении? Если даже решить ничего толком не могут? Только затем, чтобы абсолютное большинство ввергать в недоумение, зависть и другие неблагородные чувства? Дебилы хотя бы тем полезны, что вызывают у абсолютного большинства жалость и сочувствие, то есть, воспитывают в абсолютном большинстве какие-никакие благородные чувства. Но золотая середина — это, без сомнения, лучше всего.
И занятие в лесу Благородный Бандит нашел себе и по нраву, и по силам, и согласно жизненным принципам — он стал оценщиком соломы. Солома — это, конечно, не ананас в шоколаде, но и не куриный помет. Солома — это та самая золотая середина, которая доступна абсолютному большинству. Вот так рассуждал Благородный Бандит, выбирая себе занятие. Время доказало, что рассуждал он совершенно правильно. Абсолютное большинство действительно мало интересовалось ананасами, некоторые представители абсолютного большинства ананасы даже и не пробовали, некоторые — даже и не видели, а были и такие, кто и слова такого не слышал. Насчет куриного помета тоже все ясно: абсолютное большинство точно знало, что это такое, и если даже кому-то куриный помет травился, то не все в этом признавались. А солома — это совсем другое дело. Это вещь приличная, более-менее чистая, но не претендующая на оригинальность или, боже упаси, на элитарность. Может, пользы от нее не особо много, но и видимого вреда тоже нет. Опять же, солома бывает очень разная, и каждый сорт соломы подходит для определенной цели. Например, в месте предполагаемого падения следует стелить один сорт соломы, крышу крыть — другим сортом соломы, а корове пожевать за неимением других занятий — это нужен совсем особый сорт соломы, помягче, без репьев и полыни, слегка подсоленный и упакованный в небольшие брикеты. Чтобы не ошибиться в выборе, абсолютному большинству просто необходим был оценщик соломы. Сам-то разве все сорта перепробуешь? Тем более — разве ж различишь? Ведь многие даже и разницы никакой не видели между соломой в стогах и соломой в брикетах, соломой прессованной и соломой недосушенной… Нет, без профессионального оценщика соломы абсолютному большинству никак не обойтись.
