- Что вы имеете в виду?
- Этот мужчина молод, счастлив и беззаботен. А тот, которого я встретила, был постарше, суровый и печальный, - Лили замолчала, обдумывая свои слова. - Нет, пожалуй, я неправильно выразилась. Точнее, у него был вид человека убитого горем. Словно весь мир обрушился на его плечи.
- На этом портрете, - сказал ей доктор Лэндри, - изображен Рис Трегаррик. Он был капитаном собственного клипера и заработал состояние на торговле фарфором. Это один из самых знаменитых граждан Сент-Данстена, который щедро помогал развитию нашего городка. Его портрет красуется на обложке туристических путеводителей, а также на рекламных плакатах нескольких местных компаний.
- Я не обратила внимания.
- Возможно. Но сами этого не замечая, видели лицо капитана Трегаррика прежде. Художник в вашей душе запомнил его. Позже, когда вы ушиблись и наткнулись на музей, образ этого человека уже существовал в вашем мозгу. А утомление и шишка довершили дело.
Лили все еще смотрела на портрет. Он притягивал ее. Казалось, она не может оторвать от него глаз.
- Это что, вежливый способ сделать вид, что вы не считаете меня сумасшедшей?
Лэндри рассмеялся:
- По-настоящему сумасшедшие люди этого, как правило, не осознают. Обычно они считают себя совершенно нормальными. Если будет нужно, я засвидетельствую, что вы, мисс Кэнделл, находитесь в таком же здравом рассудке, как и я.
Лили улыбнулась в ответ:
- Тогда мне стоит поинтересоваться мнением местных жителей о вас, прежде чем воспользоваться таким свидетельством!
Доктор расхохотался:
- Боюсь, что мнения резко разделятся. Меня считают одним из местных чудаков, - сообщил он Лили. Я собираюсь ехать в Пензенс. Может быть, вас подвезти до гостиницы?
- Да, будьте так добры! - Бросив долгий взгляд на картину, Лили пошла с доктором к двери.
Казалось, серо-синие глаза капитана следят за ней. Лили вдруг почудилось, что он действительно смотрит, как она выходит из комнаты. Какой сильной личностью был Рис Трегаррик, подумала Лили, если даже его портрет так сильно действует на ее душу!
Поршия и Джеймс стояли на крыльце, разглядывая расшатавшиеся перила. Они дружелюбно помахали руками, когда Лили с доктором поехали на машине вниз по извилистой дороге, которая спускалась с холма.
Пока старая машина доктора Лэндри медленно катилась по улочкам, вымощенным булыжником, он показал Лили несколько местных достопримечательностей. Здесь, прислонив к гранитной стене свои мольберты, писали картины художники. Пейзаж был великолепен - тускло-зеленые, темно-синие и светло-коричневые черепичные крыши домов и блестящая бирюзовая поверхность бухты.
«Это, - сказала себе Лили, - и есть то спокойное и живописное место, о котором я мечтала!» Здесь много интересного; нужно лишь держаться подальше от опасных участков берега. И все же она знала, что пойдет к Тоскующей Голове снова. Этот мыс звал ее к себе, играя на струнах ее романтической души.
Дорогу перебежала толстая кошка, которая гналась за лающим терьером. Доктор остановил машину, а затем завернул за угол. На витрине небольшой антикварной лавки стояли оловянные солдатики, стаффордширская керамика и пара великолепных сине-белых ваз.
- Возможно, эти вазы привез сюда Рис Трегаррик, - сказал доктор Лэндри. - Он импортировал высококачественный фарфор.
Однако Лили заинтересовали вовсе не вазы.
- Мне казалось, что здесь был чайный магазинчик. Наверное, я перепутала…
Ее спутник взглянул на нее:
- Вы уверены, что прежде никогда не были в Сент-Данстене? Действительно, здесь был когда-то чайный магазин. Он много веков принадлежал одной семье, но закрылся, после того как скончалась старая мисс Труро. Тогда я был еще мальчиком.
- Наверное, я слышала, как говорили об этом, - сказала Лили, размышляя. Странно, ведь она прекрасно помнила расшитые занавески на окнах, уютную чайную комнату, обитую лилово-зеленым ситцем, и даже позеленевшего от времени медного кузнечика, который стоял на полке над камином.
Не прошло и пяти минут, как девушка уже стояла перед своей гостиницей. Она наклонилась к окошку машины и поблагодарила доктора.
