— Как думаешь, оно съело твою служанку? — спросил Бонэм, оглядываясь в поисках Аджетты.
— Что бы ни произошло, мы скоро это выясним. Я собираюсь разрезать его и тщательно изучить. Такой шанс может больше не представиться.
Блейк знал, что секарис заявился к нему неспроста. Он быстро оглядел его, ища какой-нибудь знак или талисман, по которому стало бы понятно, кто его прислал. Он бешено напрягал разум. Это создание — подарок небес, выходец из иного мира, посланный ему кометой, чтобы обогатить его знания и рассказать людям новое о мире.
— Помоги мне донести его до стола, а там мы разделаем его и устроим пир разума. — Блейк весь трясся от предвкушения. Он просто сиял, когда взял секариса за ноги и потащил в обсерваторию. Тело было холодным и липким, как промокшая от утренней росы земля. От прикосновения к нему руки окрашивались в зеленый цвет.
— Давай, Исаак. Он тяжелый.
Бонэм не двигался. Он стоял, нацелив пистолет на секариса.
— Он умер, Исаак, — нетерпеливо сказал Блейк. — Незачем его еще раз убивать. — В его голосе слышалась злость. — Я не могу тебя всю ночь ждать.
Бонэм вышел из оцепенения. Он посмотрел на Блейка и убрал пистолет в карман.
— Что это за существо? — спросил он, хватая секариса за руки. Пока они тащили его в обсерваторию, Бонэм вглядывался в лицо зверя. — Похоже, его кто-то сделал. Как будто это ожившая статуя.
— Если не ошибаюсь, — быстро отозвался Бонэм, — это существо называется секарис. Я давно хотел его увидеть. Я слышал, что такого же сделали в Праге. Одни слухи об этом вызвали погром. Люди разрушили полгорода, пытаясь его найти, и поубивали всех, кого заподозрили в его создании. Некоторые говорят, что он до сих пор жив, заперт в тайном склепе какого-то монастыря.
Они втащили чудовище на середину комнаты. Блейк рассмеялся:
— Никогда бы не подумал, что однажды ко мне на огонек зайдет секарис.
— Он собирался убить тебя, — заметил Бонэм.
— И убил бы, если бы ты не был таким ловким стрелком. Это чудовище наслал кто-то, кто хочет моей смерти или жаждет заполучить то, что у меня есть. — Блейк посмотрел на свою руку с подстриженными до мяса ногтями. — Прошлой ночью, пока я лежал без сознания в могиле, кто-то остриг мне ногти. — Он посмотрел на лапу зверя. — Если я правильно помню, как создают секарисов, мы увидим мои ногти на его руке.
Блейк рассмотрел руку секариса и с кончика каждого пальца снял кусочек человеческого ногтя.
— Я же говорил тебе, Бонэм. Вот доказательство. Теперь все ясно.
— Да, но кто мог желать твоей смерти? — спросил Бонэм.
— На этот счет у меня есть свои подозрения, Исаак, но я очень не хотел бы, чтобы все оказалось именно так. Для твоего же блага я тебе ничего пока не скажу. Ты мой единственный друг, и я не хотел бы делиться с тобой тем, что может привести к твоей смерти. — Блейк улыбнулся Бонэму. Вот перед ним человек, которого он искренне любит, преданный друг. Даже когда они сердятся друг на друга и спорят, между ними есть связь, которую ничто не может разорвать.
Когда они поднимали на стол тело секариса, Блейк бросил взгляд на шкаф, где он хранил «Неморенсис». Дверца была приоткрыта. С глухим стуком Блейк уронил труп на стол.
— Ее нет, — пробормотал он. — «Неморенсис» исчез.
Он широко распахнул дверцу шкафа. На полке было пусто.
— «Неморенсис» украли! — закричал он и бросился к двери.
Бонэм схватил его за плечо и втянул обратно в комнату.
— Во имя Гермеса, успокойся, Сабиан.
— Она ее украла! Это она! — вскричал Сабиан. — Эта тварь пришла убить меня, но увидела Аджетту. И секарис ее не съел. Она сбежала вместе с моей книгой. Зная Ламиана и его отродье, можно предположить, что они раздерут книгу и продадут страницы из нее, как туалетную бумагу. — Блейк весь кипел от гнева. Даже лицо у него покраснело. — Дай пистолет, Исаак, не будем утруждать палача.
Может, она и ребенок, но за такое она умрет либо от пули, либо на виселице. Пусть сама выбирает.
— Аджетта Ламиан еще ребенок. Она не понимает, что делает.
— Она достаточно взрослая, чтобы знать, что за кражу у своего хозяина полагается высшая мера. Я и так слишком терпимо к ней относился. Я закрывал глаза на то, что она обворовывает меня и тащит деньги из карманов моих гостей. Но за «Неморенсис» она заплатит жизнью или отправится в Новый Свет, — выпалил Блейк. Он считал, что в «Неморенсисе» найдет ответы на все мыслимые вопросы. Книга предсказала комету. У него на глазах в книге сами собой появлялись новые страницы. Это была могущественная, прекрасная, бесценная книга. Она поразила его воображение и захватила душу. Он не может без нее жить.
