Когда солнце приопустилось и на озеро легла тень, мальчишки снова развели костёр и вывалили на разостланную газету все съестные остатки. Через несколько секунд от них ничего не осталось.
За чаем Ромка, с удовольствием оглядывая озеро — желтеющий на том берегу пляж, торчащие по заливам свежепосаженные камыши, трамплин, лодку, привязанную к вбитому в берег колу, — сообщил, что в следующий раз их ждёт особенно важное дело.
— Флаг? — поспешил угадать Макапка.
— Опять ты со своим флагом! — рыкнул на него Боча.
— Флаг тоже обязательно сделаем, но сначала — парус для нашего корабля! — объявил Ромка.
— Где ж мы его возьмём? — поморгал озадаченно Коврига. — Не из простыни же?
— Из Макапкиного покрывала, — предложил, посмеиваясь, Боча.
— Нужна парусина, — вставил начитанный Макапка.
— У моего бати в гараже, — почему-то вполголоса заговорил Боча, — лежит свёрток тонкого брезента. Уж он-то точняк подойдёт.
— И что? Как ты его возьмёшь? — поинтересовался Коврига.
— Как… Очень просто: отрежем сколько надо — и все дела.
— А отец узнает — что тогда?
— Ну отмутузит разок, — равнодушно пожал плечами Боча. — Ради такого дела и своих корешей можно и пострадать.
— Лучше попробуй с ним договориться, — предложил Ромка. — Может, мы как-нибудь отработаем. Всего-то нам надо… — Он вычертил на песке трапецию нужного размера.
— А как мы его приладим к лодке? — недоумевал Коврига.
— Я уже мозговал над этим, — поделился Ромка. — Кажется, придумал. Внутри, к самому дну, приколачиваем небольшую доску с дыркой посредине. А выше, между бортами, — вторую, тоже с дыркой. В эти дырки вставляем мачту так, чтобы она вращалась. Верхнюю перекладину крепим к мачте вместе с парусом намертво, а нижняя будет двигаться вверх-вниз, чтобы можно было парус сворачивать.
— А Макапка на что? — притворно удивился Боча. — Пусть лезет на мачту и сворачивает.
— Между прочим, эти перекладины называются реями, — проговорил Макапка, отвернувшись от Бочи, — верхний рей и нижний. А дырка для мачты — степс.
— Выходит, я правильно придумал насчёт дырок, — порадовался Ромка и продолжил: — А ещё нужны верёвки для укрепления мачты…
— Ванты, — вставил Макапка.
— И для того, чтобы её поворачивать…
— Шкоты, — уточнил Вадька.
— По-русски базарь! — в шутку прикрикнул на него Боча.
— Шкоты как раз нужны, чтобы управлять парусом.
Разговор продолжался и по дороге к дому, уже в первых бледных сумерках.
— Попозже устроим нормальную пристань, — развивал тему Ромка. — А в землянке сделаем дверь, как в нашей халабуде на чердаке, чтобы и зимой сюда можно было приходить и от мороза прятаться.
— И печурку бы! — подхватил Коврига.
— Может, тебе и диван туда притащить? А? — толкнул его в бок Боча.
— Хорошо бы ещё, чтобы это наше место никто не обнаружил, — вздохнул Макапка.
— Кто-нибудь да обязательно надыбает, — уверенно заявил Боча. — Не одни же мы на свете. Припрётся пацанва какая-нибудь, а тут — и трамплин, и лодка, и жильё…
— А может, и ничего? — выразил надежду Ромка. — Может, поныряют с трамплина, поплавают в лодке, а ломать не станут…
Бочин отец согласился дать кусок брезента, но за это Ромкина команда должна была навести порядок в его гараже: утащить на помойку всякий хлам — ржавые железяки, банки со старой краской, окаменевший цемент, пустые ящики и тому подобное; прибить отвалившуюся полку и разложить на ней инструменты, подмести пол. На это ушёл целый день. Потом ещё несколько дней кроили брезент, обшивали его края, чтобы не растрёпывались. К одному краю сразу подвязали верхний рей (ещё недавно служивший ручкой швабры у Макапки в кухне), а на другом крае сделали петли, чтобы вдевать нижний рей. Обзавелись отличной капроновой верёвкой, которая совершенно бесполезно валялась в ящике комода у Ромки дома.
Но что радовало Ромку больше всего, даже больше, чем брезент для паруса, — так это то, что Макапкина сестра вызвалась сшить флаг для их корабля. И когда Вадик передал Ромке небольшой свёрток, тот разворачивал его с необыкновенным волнением.
— Вот это да! — восхищённо произнёс он.
Флаг был ярко-синим, как небо северных морей, со светло-коричневым силуэтом посредине. Это было вышитое изображение собаки Мумбы, имя которой носила шхуна.
