Помню, как меня заставила поежиться от нервного озноба фотография обитателя одного из нынешних (еще несовершенных) виртуальных миров. Тридцатичетырехлетний американец, калека от рождения. Уродливо деформированный череп, глаза навыкате, на подбородке – бородка по-китайски, веничком. На нос надет кислородный респиратор, руки – тонкие, с вывернутыми в запястьях ладонями. А рядом – его аватар в виртуальном игровом пространстве, где он проводит по 80 часов в неделю. Технократический, мощный рыцарь. Калека доволен: в виртуальном мире он может гонять на скоростном флаере, сражаться с монстрами, сидеть с друзьями в баре.
Но это – уже на нынешнем уровне развития фантоматики. А что будет завтра, когда в «виртуале» можно будет получить реальные ощущения?
Нынешний Запад испытывает тягу ко всякого рода ненормальностям и увечности. Можно вообразить себе когорту калек с обостренными способностями сознания, с развитым интеллектом, скрещенных с компьютерными сетями. Подсознательно они злы на все здоровое, сильное и естественное. Виртуальность для них – все. И они становятся боевиками крупных корпораций, паладинами Нового мирового порядка. Управляемые ими машины смогут громить и мусульманские партизанские формирования, и, не дай бог, остатки русской армии. Русских городских и лесных партизан…
Но это, быть может, предельный вариант. Есть и иные. Почти год мы с Николаем, периодически встречаясь, вели на сей счет беседы. Сильные нечеловеческого «мира сего» тоже смогут улучшать себя, применяя сверхдорогие биомедицинские технологии, трансплантаты и донорские органы. А потом, глядишь, поспеют чаемые наномашинки, которые можно вводить в кровь для ремонта организма. Если же нет – то в почтенном возрасте глобалистская элита предпочтет превращаться в киборгов, причем очень сложных и совершенных. Это продлит их активную жизнь еще на десятки лет. Что ими будет двигать? Как говорят некоторые умники сегодня – «постматериальные мотивы». То есть интересы не банального личного обогащения, а что-то еще. Что? Сильнее жажды денег – жажда любви и власти. Поскольку любовь недоступна господам-киборгам, единственной страстью их будет власть. Все больше власти над миром и несовершенными двуногими – все более абсолютной власти. Деньги – всего лишь средство ее получить и упрочить. Впрочем, наверняка так же будут вести себя и те, кто изменит себя с помощью генной инженерии и нанотехнологических устройств.
Такие господа реальности смогут создать себе специализированные породы существ: слуг, придатков к сложным системам, телохранителей и воинов. Для этого используют и нанотех, и генную инженерию, и киборгизацию.
А что обычное население Запада? Генеральная линия здесь – все большее вживление компьютера в человека, развитие Интернета. Усовершенствовать себя с помощью чипов станет сначала модой, а потом – непременным условием успеха в бизнесе и профессиональной карьере. Каждый сам себе будет мобильным центром телекоммуникаций, узлом выхода в Интернет, ходячей кредитной карточкой. Все будет усеяно и нашпиговано микрочипами – даже наличные деньги. Получится постчеловек высшей рыночной конкурентоспособности, совершенное «экономическое животное». И всех их можно будет контролировать. Получится мир наивысшей прозрачности – прозрачности нас с вами для господ этого мира. Сами же господа для простых смертных останутся и «непрозрачными», и таинственными.
Конечно, где-то будут существовать и обычные двуногие. Их доля – вкалывать на сохранившихся заводах и фабриках, пахать на полях и животноводческих фермах, работать в разветвленной сфере обслуживания. И положение их будет мало отличаться от рабского.
Нам готовят своеобразное будущее – новый рабовладельческий строй. Именно к нему ведет логика развития глобализации и неограниченного капитализма.
Последний бой владык Запада
Те, кто держит в руках судьбы западных стран, готовятся вступить в свой последний бой за сохранение своего господства.
Многие глупцы, разинув рты, с азартом следят за тем, как слабеет и падает доллар, как теряют силу Соединенные Штаты. Мол, конец пришел Западу, ура! Но Западом правят не полные идиоты. Они готовятся сменить модель своей политики и схватиться за новые рычаги господства. Они готовят нам нечеловеческое (или «постчеловеческое») будущее.
