А Олег, повысив голос, чтобы заглушить шум катерных двигателей, которые в этот момент менялись местами, говорил раздельно, чуть торжественно:
— Команде тримарана “Юлия” следует немедленно покинуть корабль на двадцать минут для омовения своих бренных тел в священных водах Борисфена! Форма одежды — купальная.
Быстро скинув с себя рубашку, он первым бросился из рубки на палубу, и уже через несколько секунд за бортом раздался сильный всплеск воды.
Они точно вложились в рассчитанное Олегом время. Ровно в полночь “Юлия” вошла в Кременчугское море, а еще через полтора часа справа медленно проплыли редкие ночные огни Черкасс.
Над куполом рубки алмазная россыпь мириадов звезд. Справа и слева — густая чернота. Где-то далеко впереди красные и зеленые точки огней монотонно раскачивающихся на волне буев, ограничивающих широкий фарватер. Судно неслышно скользит по темной глади, описывая замысловатые кривые, подставляя невесть откуда появившемуся бейдевинду [17] то левый, то правый борт. К доносящемуся в рубку приглушенному шуму моторов сопровождающих катеров давно привыкли. Их почти не слышно, как не слышно ударов собственного сердца. Они не отвлекают больше, как в первые часы плавания, не мешают смотреть вокруг на серебрящиеся под луной далекие берега, думать и слушать Таню, музыку ее голоса.
Скорость — двенадцать узлов. Олег позволил себе здесь, на рукотворном море, увеличить ее на четыре километра в час. Ведь ширина водной глади до самого Светловодска тридцать-сорок километров. Правда, рельеф дна довольно капризный, но это поближе к берегу, километра за три от обозначенного светлячками огней фарватера. Да и осадка даже гондолы тримарана не достигает метра. Кроме того, у них теперь за сторожей локаторы. Впереди же по прямой — сто двадцать километров водного простора, то есть около шести часов относительно спокойного пути.
Олег задумчиво смотрит то на далекие светлячки буев впереди, то на яркое отражение “Юлии” в темных водах Днепра. Многокрасочное, живое, оно переливается в мелкой ряби волн. В рубке не ощущается даже легкой качки, и чудится, будто не плывут они вовсе, а летят над рекой на могучих невидимых крыльях.
Сладко посапывает в своем кресле Аксенов. Намаялся за день, переволновался, да и ночь накануне старта совсем не спал. Но в кубрик идти не захотел. Сказал, что здесь ему лучше.
— Тут пока подремлю. Море — не шутка, хоть и пресное и даже такое вот малое… Под рукой сразу буду, если что не так.
Татьяна, как всегда увлеченно, рассказывает об интересном случае, который произошел с дедом ее однокурсницы Тамары Узленко в ее родной Каменке, что неподалеку от Черкасс. В 1919 году во время пожара в усадьбе Раевских и Давыдовых он нашел и принес домой красивую шпагу. Опасаясь родительской трепки, спрятал ее в соломе крыши. Много лет спустя Борис Узленко, уже отец семейства, приехал погостить домой. В бывшей усадьбе теперь был музей декабристов, Пушкина и Чайковского, которые часто бывали здесь. И вспомнился ему вдруг остро отточенный клинок… Голос Татьяны мягкий и звонкий — заслушаешься. Словно песня горного ручейка: то звенит нежными колокольчиками, то почти замирает в певучем переливе.
— Шпага декабриста Василия Львовича Давыдова, продолжала она, — оказалась на том же месте, куда спрятал ее четыре десятилетия назад шустрый мальчишка. Потемнело золото эфеса, ржавчиной покрылся клинок, но инициалы “В.Л.Д.” были четко видны. Хорошо потрудились над ней реставраторы. Теперь она экспонат каменского музея — такая же, какой была почти два столетия назад в руках отважного защитника Отчизны в дни Бородинской битвы.
Таня смолкла, а перед глазами Олега все еще сверкал чудесный стальной клинок, виделась крепкая рука, сжимавшая золоченый эфес…
Внезапный толчок насторожил Олега. Корпус тримарана чуть заметно дрожал. На контрольном щите справа быстрой морзянкой перемигиваются три красные и одна зеленая точки: включен двигатель, винт работает на задний ход с замедлением. В центре пульта управления на щите электронно-вычислительной машины — каскад зеленых огоньков. Значит, все паруса погашены. Новые предупреждающие локаторы дали команду экстренного торможения.
