— Верни чашу, Сатана! Тебя больше нет! Я лишаю тебя силы. Я изгоняю тебя туда, откуда ты прибыл!
Из раскрытой, высоко вскинутой ладони Алексея ударили молнии, они покоробили лицо ведущего, ручьями растеклись по его груди. Чаша со стуком упала на палубу.
Внутри лайнера родился глухой скрежет, словно в алюминиевую обшивку впились гигантские акульи челюсти и теперь перемалывали его переборки. Алексей рванулся за чашей, отталкиваясь от наползающей на него палубы. Чаша слабо звякнула о деревянный настил, прокатилась через всю палубу. Корабль накренился и боком нырнул в океан. Натан повис, обеими руками вцепившись в мачту. Чаша скользнула за борт.
Алексей заглянул в бездну, туда, куда секунду назад упала чаша. На месте, куда упал Грааль, вода расступилась, выгнулась воронкой. Пасть океана была пуста. Под кораблем раскрылась хлюпающая, сыто чавкающая пустота, вода отхлынула, обнажив дно, сквозь взбаламученный ил и песок виднелись каменистые гряды.
Теперь корабль двигался вниз по плавной нисходящей спирали. В следующую минуту судно накрыло волной. Визг шабаша потонул в реве океана. Гигантская волна расплющила все, что было на его трех палубах. Последнее, что видел Алексей, было медленное падение стальной трубы. Этот удар размозжил голову Натана, и обезглавленный труп скатился в бездну.
В центре океана родилась гибельная волна цунами.
После гибели лайнера компании «Дебора коммуникейшен» прошло около трех месяцев. За это время мир успел забыть о Мануэле, Илье, Хельге и прочих участниках шоу.
Мануэлю повезло больше других. Следуя природному зову, он остался править на разрушенном бурей острове. Волна цунами смыла новорожденный культ с маленького островка вместе с плантациями ганжи. Одним хмурым ненастным утром, хорошенько проспавшись и протрезвев от непрерывного празднования Нового года, мужчины нехотя взялись за кремниевые мотыги. Женщины вновь коротали время за изготовлением циновок, и даже разметанные вихрем сексуальной революции семьи маломальцев вскоре воссоединились в прежнем порядке. Из пророка Мануэль наскоро переквалифицировался в служителя культа. Надо сказать, он был отличным колдуном и мягким правителем, к тому же имел отменный вкус по части музыки и увеселений. Подданные были очень довольны. Ибо мягкость и вкус были первыми в ряду каннибальских добродетелей. С утра до ночи он валялся в плетеном гамаке, принимая знаки обожания от островитянок, в то время как их мужья и братья охотились на диких свиней, в изобилии плодящихся на острове. О былом ему напоминал только бой великих барабанов Легбы. Но здесь, в африканских джунглях, этот звук был гораздо органичнее, чем в далекой заснеженной стране со странным названием.
Через полгода после цунами на берегах одного из бесчисленных островков патрульное судно «Гринпис» обнаружило одичавшего Илью и бывшую «звезду» Хельгу.
Фотографии «странных» русских обошли все мировые издания. За несколько месяцев островной жизни Илья утратил обычный лоск. Ведущий сотрудник медиа холдинга яростно отказывался от любого подобия одежды. По мнению физиологов, у него был расстроен центр насыщения, и вследствие этого у несчастного развилась острейшая форма булимии. Сколько бы он ни ел, нестерпимый голод довлел над ним. Скоро он превратился в едва ли способное к передвижению желеобразное существо, и странная болезнь его осталась бы загадкой, если бы не воздействие на него в состоянии глубокого гипноза. Именитый психотерапевт, введя своего подопечного в состояние транса, выяснил, что чрезмерный аппетит вызван вовсе не стрессом, а явился протестной реакцией против насилия цивилизаторов.
Участь Хельги была еще трагичней. Красавица, оставленная без гормональных инъекций и услуг косметологов, быстро утратила основные признаки женского пола. Одна волшебная грудь серьезно пострадала в перипетиях выживания наедине с диким миром джунглей и свисала лопнувшим шариком, другая вызывающе прыгала на бегу и мешала покорять прибрежные скалы в поисках яиц альбатросов. Но насмешнице-природе и этого показалось мало, взбесившиеся мужские гормоны ринулись отвоевывать свои священные территории. Жесткая бородища покрывала не только некогда прелестное лицо, но и грудь, спину, живот, руки до локтей и ноги до колен, так что существование Хельги протекало в довольно теплом коконе, позволявшем легко переносить любые капризы погоды. Грязно-рыжая шубка прикрывала скромный остаток некогда горделивого достоинства.
