· Быть естественным и в радости и в боли.
· Доброта при встрече со злом.
· Простота с присущей ей силой.
· Аскетизм желаний, позволяющий собраться для битвы.
«Человек — плоть от плоти природы, ему свойственно все, что дано теплокровному существу, но преодоление боли, страха и естественного стремления к покою, добровольный отказ от довольства и удобства переносят человека на другой уровень сознания, даруют власть над животными энергиями, позволяют овладеть творческими и духовными силами… — вспоминал Обреченный наставления Мерлина. — При этом внешний мир надо воспринимать как удар. Удар всегда прям. Энергия удара, графика „прямого действия“ отражены в рунической грамоте».
В кругу рыцарей Мерлин преподавал особую русскую рунику: «черты и резы», прообраз священных начертаний исконной русской грамоты. Изучение северных рун составляло особый раздел воинской науки.
— Руны — культурный слой Туле, северного материка, — говорил Мерлин. — Спускаясь с полярных высот, люди утрачивали понимание полярных символов, забывали изначальные заповеди своего рода и с неизбежностью опускались на нижнюю ступень. Великий год, время Богов, разделился на суетливые сутки, священное цикличное время превратилось в колодец без дна. Произошло замутнение смысла, разложение, и уже не дух стал мерой всех вещей, а сам человек с его ошибками и заблуждениями. Руны — память о мировом истоке. Наиболее ранние руны обозначают священные понятия и отражают структуру мира. Не думайте, что русская руника исчезла, руны живы и сегодня, в современном русском языке они стали корнями и суффиксами.
На языке древних русичей слово «руна» означало «ровная», «прямая». Так же безупречен и прям должен быть путь воина. В этих простых чертах и резах содержалась наука не только физического, но и духовного боя, ступени побед и преодоления. Твоей руной, Обреченный, будет «тюрс» — вертикально стоящее копье Одина. Эту руну еще называют Одноруким воином. Это знак земного мужества, пришедший еще из времен неолита, это не знающий промахов стрелец, вечно устремленный к запредельным сферам: стрела действия, пущенная неукротимой волей.
В традиции эта руна служила знаком сакрального мужества, должно быть, поэтому земные прообразы этой руны — копье, а впоследствии стрела — использовались на славянских свадьбах. Так, фату невесты сдвигали в сторону копьем, символизируя отдачу ею девственности мужчине-воину. На языке символов копье означает смерть, но не умерщвление врага в прямом смысле, а перемена, метаморфозы бытия, посвящение в новое качество. Во время свадебного обряда девушка умирала как невеста и рождалась для новой жизни как жена, хранительница жизненного огня. Со стрелой был связан и обряд выбора невесты, как об этом рассказано в русских сказках.
Изучение четырех вед и древнеарийских текстов сочеталось с уроками бесконтактного боя и изучением приемов самбо. В становлении воина не было мелочей, в заключение начального обучения, его первой ступени, Мерлин открыл ему еще один важный завет, завет «Чистой пищи»:
— Человек — существо информационное, поэтому в окружающих его предметах и явлениях, в воде и пище особенно важна информационная составляющая. И главное условие информационного и телесного здоровья — чистота потребляемой воды, пищи и информации. Это настолько важно, что все философские школы разработали особые системы питания для своих адептов. Мед, хлеб и чистая родниковая вода являются символами чистоты и мудрости. Ни молока, ни пива, ни вина, ни браги, ни мяса не употребляют адепты духовных учений. Все это порождает информационный шум. Всякая пища должна быть чисто выращена, чисто добыта и чисто приготовлена. Тогда она дарит силу, радость и здравие вкушающему ее с молитвой благодарения.
Он был еще только на середине пути, но работа всех систем его организма, рефлексы и бытовые привычки полностью изменились. После серии тренировок он был абсолютно равнодушен к жаре и морозу, а для покрытия энергетических запросов его организма хватало яблока и стакана чистой родниковой воды. После восстановления костей, мышц, нервной ткани, тонких фасций и кожи его лицо и тело приобрели идеальную завершенность. Это была светлая и мужественная красота русича, словно сошедшего с полотен Васильева.
