Сердце женщины представляет собой лабиринт тонкостей, бросающий вызов грубой натуре мужчины-охотника. Если вы действительно хотите обладать женщиной, надо начать думать, как она, и первое, что нужно сделать, — это завоевать ее душу.
Карлос Руис Сафон
А в это время в Париже…
— Такуми, окажи мне услугу.
Настенные часы в магазине пробили 11 часов. Стоя на приставной лестнице, с заколотыми волосами и расцарапанными руками, Маделин заканчивала составление огромного букета из остролиста.
— Конечно, мадам, — ответил молодой ученик.
— Прекрати называть меня мадам! — раздраженно одернула его Маделин, спускаясь на несколько ступенек.
— Хорошо, Маделин, — покраснев, согласился Такуми.
Называть свою начальницу по имени означало перейти границу близости, и он чувствовал себя неудобно.
— Мне хотелось бы, чтобы ты отправил посылку, — объяснила Маделин, протягивая ему небольшой пакет, в котором находился телефон Джонатана.
— Конечно, мада… то есть Маделин.
— Вот адрес в Соединенных Штатах, — уточнила она, протягивая ему бумажку в 20 евро.
Такуми посмотрел на адрес:
Джонатан Лемперер
«Френч Тач»
1606 Стоктон-стрит
Сан-Франциско 94133
США
— Джонатан Лемперер… Это шеф-повар? — спросил Такуми, садясь на электромопед, на котором он доставлял заказы.
— Ты его знаешь? — поинтересовалась Маделин, выйдя вместе с ним на тротуар.
— Все его знают, — ответил ее ученик, не понимая своей оплошности.
— Это значит, что я королева дур?
— Нет, э-э… Не так, я… — забормотал он.
Теперь Такуми стал совсем пунцовым. Маленькие капли пота выступили у него на лбу, а взгляд уткнулся в землю.
— Ладо, сделаешь себе харакири как-нибудь в другой раз, — ободрила его Маделин. — А пока скажи мне, кто этот тип.
Японец сглотнул слюну.
— Несколько лет назад Джонатан Лемперер держал лучший ресторан во всем Нью-Йорке. Родители пригласили меня туда, чтобы отпраздновать мой университетский диплом. Это было легендарное место: нужно было год стоять в листе ожидания, и там были такие оригинальные ароматы, какие не встречались нигде в мире.
— Я не думаю, что речь идет о том же человеке, — сказала Маделин, указывая на конверт. — Адрес, что он дал мне, это — ресторан, но больше похожий на таверну, чем на что-то пятизвездочное.
Такуми положил пакет в свой рюкзак и пнул педаль, не стремясь узнать больше.
— Пока. — Маделин слегка махнула рукой ему вслед и вернулась в магазин.
Слова ученика возбудили ее любопытство, но она попыталась возобновить работу, как будто ничего не случилось. С момента открытия магазин не пустовал. Как и День святого Валентина, Рождество пробуждало в людях эмоции: любовь, ненависть, одиночество, тоску. Только сегодня утром она увидела в своем магазине целую вереницу персонажей, один оригинальнее другого: один старый соблазнитель отправил двенадцать букетов двенадцати кокеткам из двенадцати разных городов; женщина средних лет отправила букет орхидей сама себе, чтобы утереть нос коллегам в офисе; молодая американка явилась вся в слезах, чтобы отправить своему парижскому любовнику букет из завядших цветов, что должно было означать их окончательный разрыв. Что же касается местного булочника, то он заказал в качестве подарка для своей любимой мачехи огромный мексиканский кактус с длинными и острыми шипами…
Маделин унаследовала страсть к цветочному искусству от отца. Сначала, руководствуясь исключительно энтузиазмом, она занималась самообразованием, а затем поступила на курс Пивердьер в престижной школе флористов в Анже. Она гордилась тем, что помогает людям отмечать крупные события в жизни: рождение, крещение, первое свидание, свадьбу, примирение, продвижение по службе, выход на пенсию, похороны. Цветы сопровождали людей от колыбели до самой могилы.
Она принялась за составление нового букета, но через пять минут оставила это занятие. Ей никак не удавалось выбросить из головы то, что рассказал Такуми.
