Нет.
Она стала отчаянно раскачиваться взад и вперед, дрожь все сильнее и сильнее сотрясала ее тело.
Пары. Бензин. Вот-вот раздастся взрыв.
Дай мне вздохнуть, дорогой. Дай мне воздуха. Молю тебя, дай мне воздуха.
Что-то шевельнулось в ней, что-то холодное, невыносимо холодное. Ледяная рука провела по ее лицу, мягко откинула волосы, сжала плечи. Она слышала, как задрожал и скрипнул в тишине диван, когда она, содрогаясь, пыталась втянуть в себя воздух. Теперь ледяная струйка через ухо просачивалась в мозг.
И тут внезапно Алекс ощутила прилив сил. Она стала сильнее, чем когда-либо. Такой сильной, что уже не нуждалась в воздухе. Нет, пожалуйста, нет. Нет.
Откуда-то издалека донесся гул еще одной машины. Раздался пронзительный скрип тормозов – когда машина идет юзом, – отчаянный и испуганный; казалось, он будет звучать вечно. О нет. Она попыталась встать, но какая-то мощная, непонятная сила отбросила ее назад. Она сделала еще одну попытку, но чья-то рука решительно усадила ее на диван. Чья? Дэвида? Форда? Алекс рванулась и наконец встала. Что-то толкало ее обратно, какая-то могучая сила, словно на нее навалилась стена. Но Алекс, исполненная новой силы, оттолкнулась и почувствовала, как перед ней дыбом встал пол. Она опустилась на четвереньки и поползла, преодолевая дюйм за дюймом, цепляясь за грубые нити коврового покрытия; так она добралась до дверей, ухватилась за ручку и повисла на ней всей тяжестью тела, отчаянно борясь, чтобы не рухнуть ничком в темноту комнаты.
В воздухе продолжал висеть пронзительный визг заблокированных шин, которые шли юзом по мокрой дороге.
Алекс напряглась, открывая двери, перевалилась через порог и неожиданно покатилась по кухне; она катилась до тех пор, пока с глухим звуком не ударилась о раковину; удар ошеломил ее.
Ее легкие разрывались. Яростно борясь с подступившим вновь удушьем, она сделала долгий, глубокий вздох и в изнеможении полежала несколько секунд, со страхом глядя на дверь гостиной, которая захлопнулась за ней. Чувствуя на спине холодные мурашки, Алекс с трудом встала на ноги и прислушалась. Тишина. Она уставилась на ключ, висящий на гвозде, и на полку с фонариком. Пора? Ключ был холодный, шершавый и тяжелый. Значит, время пришло?
Ключ повернулся легко, слишком легко. Замок был смазан. Открыть двери оказалось потруднее; они прикипели к петлям, и ей пришлось изо всех сил налечь на них, чтобы образовалась достаточно большая щель, сквозь которую она и протиснулась, после чего прикрыла за собой створки.
Алекс обратилась лицом к тьме, вдохнула сырой безжизненный воздух, прислушалась к звуку своих шагов, отдававшихся эхом под сводами помещения, и сказала:
– Я здесь, дорогой.
Голос раскатился гулом во тьме. Алекс включила фонарик и увидела в нескольких футах от себя каменные ступени. Оказывается, она все помнила точно. Алекс спускалась по ступенькам, и воздух становился все более влажным и прохладным. В самом низу была массивная водонепроницаемая дверь с огромным маховиком посредине, как на подводной лодке.
«Если там есть протечка и один из отсеков заполнен водой, ты утонешь, стоит только открыть двери», – вспомнила она.
Она прикоснулась к маховику, и он на удивление легко провернулся. Ей пришлось сделать шесть полных оборотов прежде, чем он замер. Сглотнув комок в горле, она толкнула дверь. Та без малейших усилий открылась, и лишь хруст проржавевших петель разнесся в темном туннеле, как вопль раненого животного.
Она посветила фонариком по бетонному полу и вдоль закругленных стен. Справа от нее был ряд клапанов, над которыми находилось еще одно огромное колесо, на этот раз прямо в стене. «Никогда к ним не притрагивайтесь, – предупреждал агент по продаже недвижимости, – никто не знает, что может последовать». В самом конце, куда еле дотягивался луч фонарика, она увидела другую дверь, похожую на ту, которую только что открыла. Алекс снова посветила по полу, и лужа воды блеснула в свете фонаря. Нервничая, она переместила луч на потолок. Штукатурка пошла расплывчатыми коричневыми пятнами и кое-где отстала.
В центре одного из таких пятен образовалась капля воды и звонко шлепнулась вниз, разлетевшись брызгами на бетонном полу. Бам! Звук эхом разнесся вокруг; она вздрогнула и обернулась, устремив луч фонарика в ту сторону, откуда пришла. И тут Алекс услышала дыхание, тяжелое дыхание, и окаменела. Она замерла на месте, и дыхание стихло. С облегчением вздохнув, Алекс двинулась по туннелю, который спускался все ниже под спокойной черной водой озера, под пеленой тумана, под скользящими в водорослях рыбами и зарослями сухого камыша, напоминавшими пальцы мертвеца.
