–Мы поместимся вдвоем?
–Должны, это новый шлюз.
Пока я забирался в шлюз, вновь заговорил Робертсон:
–Скажите, Добрынин… Я знаю, что это может задеть вас, но ваш спутник мог как-нибудь повлиять на то, что произошло потом?…. Понимаете, я видел вспышку… и, в общем, те, что произошли за ней они были такие же, как и та первая около вашего спутника.
О господи, спутник! Я уже почти забыл про него. Ведь я так и не узнал, для чего он предназначался и поэтому был не в состоянии ответить американцу что-либо вразумительное. Вопрос Робертсона вновь заставил меня вспомнить о Хиросиме. Вдруг мы сами, не зная того, испытали какое-то страшное оружие?
–Мне известно только, что это был спутник связи, – коротко ответил я.
Робертсон тяжело вздохнул.
–Ну, хоть сейчас давайте избежим секретности! Какое-то это имеет значение теперь!
Я начинал сердиться, хотя и понимал его состояние.
–Послушайте, Робертсон, я действительно ничего толком не знаю. Запросите ЦУП, там вам все пояснят!
–Если бы у меня была связь с Землей, я бы вас не спрашивал! – нервно произнес Робертсон.
–Черт, я не думал что все настолько плохо, – только и смог сказать я.
–Именно поэтому я вас и спросил. Может быть, ваш спутник имел какое-то побочное действие?
–Простите, Робертсон, я действительно ничего не знаю
Зацепив Осаку, я протиснулся в шлюз. Японец словно мумия застыл напротив меня. Похоже, внутри что-то случилось с освещением. Свет исходил только от моего фонаря, но даже его хватило, чтобы увидеть сквозь стекло шлема, что лицо Осаки искажено болью.
–Вам плохо?
–Она вылилась из него бурным потоком, и тут же капли превратились в тысячи маленьких рубинов. Это было красиво и ужасно одновременно…, – тяжело дыша, ответил Осака и закрыл глаза.
–Он не может пережить смерть Грина, – пояснил Робертсон. –Так, давление уравнялось, можете открывать люк.
Внутри станции горело только аварийное освещение. Большая часть оборудования не работала. По отсекам летала всевозможная утварь.
–Сколько у нас времени осталось? – спросил я, когда влетел в отсек к Робертсону, который висел рядом с пультом.
–Приблизительно пятнадцать минут, а может быть и того меньше.
–Вы пробовали запустить двигатели вашего челнока, чтобы вернуть станцию на орбиту?
–Безрезультатно. Компьютер станции не перехватывает управление двигателями. Честно говоря, я рассчитывал на вас, Добрынин. Вы ведь инженер…
–Да, но не гений, даже при условии вашей и помощи мне не успеть устранить поломку за столь короткий срок… Если она вообще устранима.
–Остается эвакуация. Но кто-то должен принять решение! Мы не можем просто так взять и разбить триллионы долларов! – нервы Робертсона начали сдавать, он сорвался на крик, –Это международная собственность и если мы…
–Прекратите это! Пожалуйста! – наконец ожил Осака. –У нас слишком мало времени!
Часы действительно тикали, а мы еще ровным счетом ничего не сделали, чтобы спастись. Станция тем временем опускалась все ниже.
–Он прав! – сказал я. –В конце концов, мы есть представители этих самых народов, и вполне можем принять решение! Я голосую за эвакуацию!
–Я присоединяюсь! – согласился со мной японец.
Удовлетворенный тем, что ответственность разделена поровну Робертсон сказал:
–В таком случае я спускаюсь в челнок и начинаю подготавливать его к спуску.
–По инструкции спасательными капсулой служат старые модуля «Союзов» и новые «Федерации»! – возмутился я.
–Согласен, но, во-первых, туда еще надо проникнуть. А во-вторых, на челноке у нас будет возможность маневра при посадке, – сказал Робертсон удалясь к стыковочному модулю.
–А вы уверены, что ваш Спейсшип-3 не поврежден?
–То же самое я могу сказать и про ваш «Гагарин», который, кстати, находился ближе всех к эпицентру взрыва, а наш челнок был скрыт массой станции…
–Ладно, хватит, препирательств. Будем действовать параллельно. А Осака пусть займется связью.
–Нет проблем, – ответил Робертсон, скрывшись внизу.
По большому счету мне было наплевать, на чем покинуть станцию. Наши капсулы со старых «Союзов» и новых «Федераций» или челнок Спейшип-3 были одинаково приспособлены для спасения (если конечно они целы). Я, прежде всего, хотел убедиться, что Цыплаков и Маккол действительно мертвы, как утверждал Робертсон.
