Полюбоваться пейзажем он не успел. Сбоку вынырнула темная фигура незнакомца, поднимавшегося сюда в обход и потому чуть отставшего. Неизвестный явно не ожидал встретить преследователя с этой стороны. Кот видел, как рука чужака в черной балаклаве, закрывавшей лицо, характерно потянулась к карману разгрузочного жилета. Видать, там у него пистолет.
У мужика не было ни малейшего шанса. Сталкер буквально смел его с ног, повалил на землю и заломил ему руку. Что-то хрустнуло, пленник застонал от боли. Сунув руку в карман легкого бронежилета, Кот вытащил оттуда пистолет и отшвырнул в сторону. После чего бросил пленника на спину и, прижав коленом к земле, с силой стянул с него балаклаву.
Кот ожидал какого-то сюрприза, какой-то мерзкой подставы. Но то, что он увидел, заставило его издать возглас изумления.
– Какого черта?!
Это был Гвоздь.
Друг детства. Тот самый, что должен был сейчас лежать в палате интенсивной терапии, дожидаясь неизбежного финала. Это было невозможно, но он был здесь, посреди Зоны!
Гвоздь – и одновременно совсем другой человек.
– Что, не ожидал? – отплевываясь и задыхаясь от бега, процедил Гвоздь.
И теперь уже не осталось сомнений: это действительно он.
– Что это значит, твою мать?! – проговорил Кот.
Все еще не веря своим глазам, он убрал колено с груди друга детства, сел рядом на землю. Гвоздь приподнялся на локте, принялся вяло отряхиваться. Сталкер не боялся, что пленник сбежит. Потому что это был Гвоздь, черт возьми! Инвалид, полжизни проведший в коляске. Проклятие… Да и с чего ему убегать от друга?
Это был тот самый случай, когда не помогала даже «ясность разума», полученная с помощью химикатов Потрошителя.
– Я вижу, у тебя есть вопросы, – неприятно улыбаясь, проговорил Гвоздь.
– А я смотрю, ты неплохо себя чувствуешь, – сухо сказал Кот. – Давно я не видел тебя таким прытким. С того самого случая…
– Да – с того самого! – с неожиданной злобой выпалил Гвоздь, и Кот напрягся в готовности остановить своего странного приятеля, который мог податься в бега, так и не разъяснив ситуацию. – Что, приятно было думать, какой ты весь из себя здоровый и крутой, когда не ты, а кто-то другой валяется на больничной койке?
– О чем ты? – недоуменно проговорил сталкер. И вдруг разозлился сам. – Да я ради тебя снова в Зону поперся, сволочь! Денежки тебе на лечение зарабатывать! Из-за тебя я…
Слова его прервал едкий смех. Будто он попался на глупом розыгрыше, главным зрителем которого и был «друг детства».
– Что – «ты»? – язвительно спросил Гвоздь. – Это я отправил тебя в Зону. Что, поймал я тебя на твоем самомнении?
– Януш – кто он?
– Всего лишь подставное лицо. Сталкер. Только из другой Зоны. Я предложил ему подыграть мне – и он не смог мне отказать. Вообще-то, он мой наставник, тот, кто открыл для меня новую Зону. Но тоже поглядывал на меня свысока. А зря…
Кот изумленно разглядывал «друга», которого он, оказывается, совсем не знал. И тут до него стало доходить – спасибо «просветленному сознанию»:
– И давно ты на ноги встал?
Смех прекратился. Гвоздь смотрел на него исподлобья, с нескрываемой ненавистью. Происходящее было необъяснимо, неприятно, мерзко, но эту чашу следовало испить до дна. Так, кажется, говорят.
– Да уже года три как, – с кривой улыбкой сказал Гвоздь. – А ты что, надеялся, что я всю жизнь проваляюсь?
– Что ты городишь? С чего ты решил, что мне это нужно?
– С чего? – Гвоздь злобно хохотнул. – Да с того, что тебе это нравится – нравится ощущать себя живым и здоровым на фоне подыхающего инвалида. – Гвоздь оживился, тема явно была для него болезненной и близкой. – Я же видел, как ты приходил, приносил свои подачки и скалился, глядя на меня. Смотри, мол, какой я благородный, цени меня и знай свое место!
Кот с изумлением разглядывал друга детства. Он словно видел его впервые. И похоже, так оно и было. Потому что он знал совсем другого человека. Этот же совсем не был похож на «того» Гвоздя – простодушного, немного наивного и доброго.
Этот был желчный и жестокий. И похоже, мстительный. Непонятно, то ли болезнь его так изменила, то ли еще какие обстоятельства. Так или иначе, происходящее просто не укладывалось в голове.
