Тесак был увесистым, ручка удобно лежала в ладони. Кромка сверкала в бледном электрическом свете пыльного плафона над головой. Отличное оружие – для шеф-повара китайского ресторана. Кот не представлял, как орудовать такой штукой. Сюда бы Шевцова – тот бы лихо управился с этим непривычным клинком. В памяти вспыхнули картинки: как контрразведчик орудует ножом, сразу же вспомнился армейский инструктаж по использованию саперной лопатки в рукопашной.
И пошло-поехало. Сначала он просто бил и кромсал направо и налево. Результат был практически нулевым: зомби не чувствуют боли, их не остановить, проткнув грудную клетку или вспоров брюхо. Зато в движении удавалось уходить от тянущихся ледяных пальцев. Одну из рук он так и срубил – прямо у себя перед носом.
Затем верх взял разум, и удары стали более рациональными.
Замах – и вертикальный удар сверху вниз, разрубающий череп до половины. На зомби это действовало как ступор, напрочь лишавший агрессивности. Эдакая кардинальная лоботомия. Какое-то время так удавалось останавливать наиболее активных мертвяков.
До тех пор, пока не появился старый знакомый. Тот самый беспокойный урка, некогда красовавшийся в белой кепке. Сейчас на месте кепки чернело месиво из взбитых мозгов и запекшейся крови. Это несколько сбивало с толку: до сих пор сталкер был убежден, что мертвыми телами худо-бедно руководит какая-то активность в черепной коробке. Но в башке этого бандита был сплошной кисель из гнилой плоти. Значит, дело не в мозгах? Или не только в них? Где у этого гада «кнопка», чтобы навсегда прекратить его бессмысленное и злобное существование?
Воспользовавшись его замешательством, бандит бросился вперед – и сбил сталкера с ног. Тесак выскользнул из ладони, звякнув, отлетел в сторону. Оживший бандит ловко придавил его к бетонному полу, уткнувшись острым коленом в грудную клетку. Его холодные пальцы настойчиво тянулись к голове жертвы – то ли в стремлении свернуть шею, то ли задушить. Даже с дырой в башке этот сученыш не мог угомониться, перестать причинять людям боль и страдания. То ли этот мертвяк оказался особенно сильным, то ли болезнь до предела ослабила тело сталкера, но Кот почти не находил в себе сил, чтобы избавиться от этого вурдалака, хрипевшего над ним и обдававшего трупной вонью. По какому-то наитию Кот изогнулся, вытянулся – и запустил пальцы правой руки прямо в глубину разбитого пулей черепа. Мертвое «желе» отвратительно чавкнуло под пальцами, и мертвяк издал удивленный звук. Даже в лице изменился, будто вспомнив о чем-то важном.
Черт возьми, неужто удалось перетасовать в мертвом мозгу какие-то важные воспоминания? Может, пальцы нашарили в полупустой башке совесть или еще что-то «разумное-доброе-вечное»? Единственным практическим результатом стала секундная пауза в агрессивном напоре, и сталкеру удалось наконец сбросить с себя старого знакомого. Перекатившись по полу, Кот дотянулся до рукоятки потерянного тесака.
Теперь порядок. Теперь можно драться.
«Прозревший» было бандит зарычал, обнаружив, что жертва ускользнула. Видать, в башке кончились проблески гуманизма. Заметив сталкера, подымавшегося на ноги по левую руку от него, уркаган резко развернулся – и, угрожающе склонив голову, пялясь исподлобья выпученными глазами, двинулся на сталкера.
Уже не вдаваясь в рефлексии, Кот обрушил тесак на остатки бандитского черепа. Если на дне этого разбитого сосуда еще хлюпало что-то человеческое, Кота это уже не волновало. Бандит не стал оригинальничать и просто застыл в задумчивости, как и все остальные, прошедшие через сталкерскую «лоботомию».
Вся эта кошмарная вялотекущая «терапия» оборвалась грохотом автоматной очереди. Коту повезло: пули ударили в мертвяка, внезапно возникшего между ним и стрелявшим. Расталкивая немногих оставшихся зомби, вперед пробирались знакомые «торчки» с автоматами.
Выглядели они ненамного лучше мертвецов – видать, действие «экзо» подходило к концу. Начиналась ломка. Наверное поэтому, стреляя с расстояния десятка шагов, бандиты никак не могли попасть в одинокую цель. Иначе не объяснить, как Коту удалось добраться до них, бешено палящих в него с двух стволов. И когда он возник перед ними – осунувшийся, черный от своей странной болезни, заляпанный грязно-бурой кровью мертвецов, бандитов перекосило от ужаса.
