- Без намеков, пошляк, - сказала Ирина.
- И вот он предлагает нашей звезде поучаствовать в этом проекте. Классно я придумал?
- Да, Вал, ты бахнул нормально. Вроде красиво загнул. Как думаете? - сказал я.
- Легенда отличная. Принимаем за основу, - сказала Лена.
- Значит, так. Я получился американцем и медиком. А это хуже. Я в медицине, как в балете. Только исключительно в балеринах еще что понимаю. Это проблема.
- А ты у нас будешь богатеньким сынком. Типа, бабок много и учиться не надо было. Родители понадеялись, что ума много ему передали. А он надежд не оправдал. И все стратил. На баб и выпивку все и ушло.
- Это похоже на правду, - вмешалась Ирина.
- Я не такой. Я лучше, - возразил я.
- И вот этот сыночек решил оправдать надежды родителей и сделать хоть что-то полезное. Затеял эту тему с благими делами, - продолжил Валдис.
- Уже ближе. Я бы сказал, что совсем хорошо получается. То есть мне про медицину знать не надо. На это у нас будут специально обученные люди. Это я на тебя намекаю, Ирина.
- Это я так и поняла. Что я буду работать, а ты будешь продолжать нагуливать с девками аппетит. Или они тебе.
- Что ты опять про свое. У меня будут все остальные немедицинские вопросы. И это еще вопрос, кому больше достанется. Итак. Я американец. Лодырь с хорошими порывами изменить мир. При этом не облажаться перед родителями. Вроде все. Ну, наверное, и смазливенький, и противный какой-нибудь.
- Про противненького - в точку, - не унималась бывшая.
- Лена, а как будет процесс происходить? - не замечая колкостей бывшей, спросил я.
- Сейчас все увидите. Но сначала мне нужна модель или заготовка. У меня есть образцы, и я их буду прокручивать на телевизоре. Как только что-то подходящее увидите, говорите.
И тут снова включился телевизор. Появилась голова и, как в играх 3D, покрутилась по-всякому. Исчезла, и появилась другая голова. А рожи пошли одна за другой и все равно противные какие-то или, точнее сказать, слишком слащавые.
- Можно мужественности добавить? - спросил я.
Уже следующие рожи пошли с выпирающими скулами, небритостью. Уже что-то.
- Можно лицо подобрее? - спросила бывшая. -
А то, я так понимаю, я эту рожу каждый день лицезреть буду.
- А можно, чтобы что-то от старого осталось? - спросил Валдис. - Я же хочу его как-то узнавать.
Где-то целый час еще рожи крутились, и кому-то что-то не нравилось. И тут в какой-то момент мы почти хором сказали «стоп». Выбранное лицо продолжало крутиться.
- По-моему, уже хорошо, - принял решение я. - И в конце концов я себе фэйс выбираю.
- Хорошо, - сказала Лена. - А теперь надо тебя положить на ровное что-нибудь. Пусть будет пол.
- Подожди. Это, получается, в антисанитарных условиях такая ответственная операция? Может, что-нибудь антисептическое внутрь залить, чтобы по телу лекарство растеклось? Ну, чтобы заразу какую не подхватить.
- Я же сказала, наливать не буду, - рассержено сказала Ирина. - Ты посмотри, еще и мой пол «опустил». Да на нем не то, что операции, на нем микросхемы собирать можно!
Бесполезность споров с бывшей была налицо. Я улегся на пол. Лена стала рядом и наклонилась надо мной. И начала делать пасы над моим лицом.
- А если бы еще объясняли, что делаете, было бы совсем хорошо, - сказала Ирина.
- Я двумя руками по двум координатам воздействую на определенный участок кости и размягчаю кость до состояния пластилина. И затем просто корректирую в нужную сторону. А потом происходит фиксация. Лишние элементы, хрящи, мышечную массу и прочее удаляю нейтронными лазерами. Сложнее возвращать на место капилляры и нервные окончания. И еще операций двадцать, которые вам не буду рассказывать, потому что вы такого еще не только не слышали, вы даже представить этого не можете.
Вся эта процедура длилась меньше часа. Но мои ощущения от этого действа - мама дорогая.
- Немного полежи, - сказала Лена. - Сердце и нервная система сейчас отойдут. Отторжения не будет.
- Подожди, - вмешалась бывшая. - Отторжение ты сказала. Ты что-то вставила?
- Нет. Я немного мутировала кости на лице. У вас кости слишком слабые. Вот я их и усилила параллельно. Теперь местное оружие эту кость не сможет повредить. А вот с глазами, извини. Не могу. Вот если в глаз попадут, вот это будет плохо.
