Я ударил снова.
Было слышно, как ломаются ребра. В то же мгновение, моя рука проломила его грудину, и глубоко погрузилась в гнойную плоть мутанта.
Его кровь обожгла мне кожу.
Кости зомби стали стремительно восстанавливаться. Я понимал, что должен как можно скорее выдернуть руку, – иначе она навсегда останется вросшей в тело мутанта.
Наши глаза встретились, и я ощутил, как страх и отчаяние захлестывают меня.
В последний момент, я успел выдернуть руку. Плоть на его животе сомкнулась, и покрылась блестящей кожей. Пальцы мутанта, – крепкие, словно корни дерева, – обвились вокруг моих запястий.
Нож выпал из моей руки, и я ощутил, как вновь становлюсь слабым и беспомощным, – сила, пришедшая из черепа алого зомби, больше не поддерживала меня.
– И увидишь ты смерть, – произнес Проклятый Кардинал. – И прочтешь свое имя на могильной плите.
Наши лица почти соприкасались.
Пасть зомби разошлась, четырьмя клыкастыми челюстями.
Острая бритва была зажата в моих зубах. Я перевернул ее языком, – и в последний миг, полоснул по шее мутанта.
Черная кровь ударила мне в лицо.
Кардинал глухо заревел, и руки его потянулись к шее. Я схватил его за загривок, и с силой дернул назад, – отрывая голову. Шея мутанта треснула, горло разошлось гнилой раной.
Я дернул еще раз, и сломал ему позвоночник.
Проклятый Кардинал упал навзничь, и тело его сотрясалось в судорогах.
– И правда, я видел смерть, – пробормотал я. – Твою.
Зомби дернулся.
– Новый мир уже на пороге, – глухо вымолвил он. – И прошлому не спастись.
Глаза его вытекли, кожа покрылась черными пузырями. Через мгновение, он смердящей лужей растекся по мраморному полу.
Я пошел на кухню.
Нашел бутылку виски «Глендейл», открыл, выпил из горлышка.
Щупальца на моей груди медленно шевелились. Я знал, что теперь будет очень больно. Волна адреналина прошла, накатила слабость. Я выбрал большой нож, для резки мяса, и прокалил его на плите.
Еще немного «Глендейла».
Щупальца кричали от боли, когда я отрезал их. А может, это я кричал? Уже и помню.
Когда я вышел на улицу, – Питбуль сидел в моем джипе, за рулем, и читал газету.
Он явно скучал.
– Ах, это ты, – пробормотал он, глядя на меня. – Считай, ты прошел проверку.
1
Стив Бойер жил в небольшом коттедже, недалеко от фабрики.
– Как выйду в отставку, себе такой же куплю, – заметил Питбуль.
– Женишься? – ухмыльнулся я.
Замок на задней двери жалобно щелкнул, и отворился.
Слабовато для эксперта по безопасности. Впрочем, Бойер никогда и не был спецом по дверям и сейфам. Скорее, его профиль – оружие, убийства и пытки.
– Женюсь, – согласился негр.
Мне показалось, он уже даже знает, на ком.
При мысли о том, что где-то в Мичигане его ждет будущая миссис Питбуль, – я с трудом смог сдержать улыбку. Впрочем, наверняка она совсем не похожа на тех людей, что сейчас окружают негра.
Этакая правильная, энергичная мамасита, с громким голосом и руками, словно пропеллер, – из тех, что и дом ведет, и бизнесом занимается, и комитет жильцов возглавляет, да еще успевает готовить на всю семью.
Громкое семейное счастье.
Ее фотографии не было ни в бумажнике Питбуля, ни в его мобильном. Да, я туда залазил и все проверил несколько раз. Но наемник никогда не будет носить с собой снимки тех, кто ему по-настоящему дорог. Слишком рискованно.
Портреты родных, – это утешение для солдат, пушечного мяса, что мрут тысячами.
У наемника все снимки хранятся в памяти.
Так надежнее.
– И собаку, наверное, заведешь? – спросил я.
Негр не ответил.
Держу пари, они с мамаситой уже решили, какую. Наверное, золотистый ретривер, – они всем нравятся.
– Думаешь, сколько получает Бойер?
Питбуль оглядывал холл.
Сразу было видно, что обстановка досталась хозяину вместе с домом. Старая, потертая мебель, протоптанный ковер на полу. На стене разные безделушки, – наверное, это было единственное, что Бойер принес сюда нового.
Ну, еще телевизор.
Огромная тачка и огромный экран, – все, что нужно настоящему мужику.
Да, еще удобное кресло и холодильник. Желательно поставить все так, чтобы не приходилось вставать.
– Какой он? – спросил я. – Вы с ним вместе в Зону ходили.
– Скрытный, – ответил Питбуль.
