– Тебе.
Мы переглянулись, я нахмурилась.
– Зачем?
– С днем рождения, дорогая Куриянцева, – отозвался Макс. – Я что, не могу секретаршу поздравить? Ты, можно сказать, моя правая рука!
Я почему-то вспомнила шутку про то, как именно женщины заменяют мужчинам правую руку. Чтоб мозолей не было…
Вспыхнула, поджала губы.
– А что ваша невеста скажет на такие подарки?
– Почему она должна что-то говорить? – Макс вскинул брови, сложил руки на груди. – Ты чего так напрягаешься, Кир? Это просто цветы.
И правда, чего это я? Мне такие букеты каждый день дарят. Во сне.
– Полсотни роз, – поправила его я. – На длинных ножках. Есть от чего напрягаться.
– Сто одна, на самом деле, – обиделся Минаев. – Но кто считает? Тебе не нравится?
– Нравится.
– Ну вот. Можешь сказать спасибо.
Показалось, что он злится.
– Спасибо, – повторила на автомате. И вдруг сообщила: – Меня в юридический отдел собираются переводить. Документы готовят.
Минаев как раз нагло взял мою кружку и допил оставшийся там кофе. Подавился, закашлялся:
– Куда?
Я постучала ему по спине, повторила.
– У тебя же образование медицинское. Какой юридический? С чего ты это взяла? Смешно!
– Услышала сплетню на обеде, – пожала плечами. – Тоже немного обалдела. Но, говорят, сам Соколов за меня слово молвил. Так что не настолько это смешно, как кажется на первый взгляд.
– Вот как? – Минаев обошел мой стол, сел за него, сцепил пальцы в замок, посмотрел исподлобья. – И как ты к этой сплетне отнеслась?
– Задумалась, – призналась честно. – Мне ведь и правда не резон вечно работать секретаршей дальше. И возраст, сами понимаете, и ситуация… Да и про второе образование давно думала, а тут такой шанс.
Минаев молчал.
На самом деле до жути хотелось, чтобы он сказал снова “Смешно!” или “Не бери в голову подобные глупости!”, или что-то еще типичное. И дал новое поручение. Мол, работай, Кирочка, никто тебя не гонит. Ты незаменима и все такое…
Но вместо это Макс выдал совсем другое:
– Карьера – это хорошо. Ты права. А с моей стороны эгоистично требовать остаться. В твоем-то возрасте. В нашей-то ситуации. Даю добро на эту авантюру. Если, конечно, сплетня не окажется только сплетней. Распоряжусь в кадрах, пусть шлют кандидаток на твое место. Найдешь себе замену и можешь юриствовать на здоровье. Счастлива?
Его глаза горели, но как-то совсем не от счастья. Кажется, я впервые по-настоящему разгневала Минаева. Но чем? Вроде все правильно сказала…
Я совсем скисла.
– Спасибо, – выдавив улыбку, показала большой палец. – Класс.
– Вот и отлично. Видишь, умеешь, оказывается, благодарить, – он стукнул открытой ладонью по столу и резко поднялся. – Значит, решено. Можешь начинать скупать учебники и штудировать российское законодательство. Будешь поднимать юридический отдел с колен.
Мне подмигнули.
Еще полминуты, и шеф скрылся за дверью своего кабинета, а я облокотилась пятой точкой о стол и задумчиво погладила ярко-красные розы. Такие красивые. В жизни мне никто и никогда не дарил подобных букетов. И вряд ли еще когда-нибудь подарит…
Хотя, чего киснуть? Что не делается – все к лучшему! Наверное.
Покидая кабинет, не удержалась и надергала из букета пятнадцать роз. Хотела предупредить Минаева, что ухожу, но, постояв у его двери, впервые за все время работы с ним, смутилась, подумав, что это лишнее. Просто рабочее время закончилось, и мне пора было уходить, так зачем человека отвлекать?
Дорога домой была недолгой, но мучительной: давка, слякоть, беспокойные мысли в голове… Потом супермаркет и торт, у которого послезавтра истекал срок годности. Квартира, встречающая тишиной…
Я доедала третий кусок бисквита, когда зазвонил телефон. И если до этого думала, что плохой день закончился, то, ответив на вызов, поняла, насколько ошибалась:
– Кирочка? – елейный приторно-сладкий голосок Соколовой Марины Викторовны узнала с первой ноты. – Звоню узнать о вашем самочувствии и поздравить. Оказывается, у вас день рождения.
Мозг сразу подкинул образ: Мариночка в приемной стоит напротив вазы с розами и удивляется, откуда бы там взяться такому чудесному букету.
– Спасибо, все хорошо, – соврала я, с трудом проглатывая вставший комом кусок торта. – А почему вы вдруг о моем самочувствии?..
