Перешел мост, поднялся на гору и только стал свертывать с дороги в сторону усадьбы — глядь, а перед ним урядник с саблей.
— Как фамилия? — спросил урядник, схватив Серегу за рукав.
— Харитонов.
— А-а, так я же тебя, голубчик, знаю. Ты-то нам и нужен. Пошли. — И потащил Серегу к усадьбе. — Скрываешься от царского указа, бродяга. Мы тебя давно ждем, беглец.
Притащил он Серегу к столу, за которым писарь сидел, и говорит:
— Вот ещё один.
Так Серега попал в рекруты. Знал бы он, что война началась, — улетел бы ласточкой в дальние страны. А теперь иди, погибай за царя и отечество.
Вся деревня прибежала к барской усадьбе провожать рекрутов. Не было только Харитоновых. Не знали старики, что сынок их объявился.
Брел Серега на станцию по старому шляху без котомки и материнского благословения. Горько было на душе. На привале, возле лесочка, сел он под березу подальше от урядника и задумался: если не человеком, то, значит, быть ему бараном. В хлеву спать, траву есть — это не сладко. Но и солдатская жизнь не лучше бараньей, и к тому же убить могут.
И решил Серега стать бараном, вернуться в отцовский хлев и переждать, пока кончится война. А что дальше — видно будет.
Посмотрел он на березу, под которой сидел, и сказал: «Прощай, человек!» Тут же стал бараном и убежал в лес. Из леса метнулся на луга, чтобы не напороться на волка.
Трудно было попасть в отцовский хлев. Выгнал Харитонов со двора приблудного барана.
— Иди, иди к хозяину! Не нужно мне чужого добра.
Всю ночь простоял Серега-баран у ворот. Утром вышла на крыльцо мать руками развела. И побежала к отцу.
— Ты погляди, старый погляди! Не ушел баран. Видно, из другого села забрел. Пусть уж у нас будет. А найдется хозяин — отдадим.
Харитонов согласился.
Потекла у Сереги однообразная баранья жизнь. Ночь в хлеву, день в поле. Но все же он был дома и знал, что его никто не убьет.
Харитонов-отец работящий был человек и хороший хозяин. На ночь всегда скотине подбрасывал свежей соломы и зеленого корма. «Никогда не думал, что баранам лучше живется, чем людям», — размышлял Серега.
Но и бараньей жизни пришел скоро конец.
Однажды очнулся Серега-баран утром и заблеял от страха. Лежал он, связанный, на возу. Рванулся, да не тут-то было — крепко скрутили ноги.
Оказалось, на улице много подвод и на подводах — овцы да свиньи.
Прислушался Серега-баран к людскому разговору и понял, в чем дело: царь мужиков новым налогом обложил. Фронту нужно мясо, и, значит, их, баранов, везут на бойню.
Подводы быстро тронулись одна за другой, и не увидел больше Серега ни мать, ни отца.
Стал Серега думать дорогой — как быть-то теперь ему? На счастье, возница пересел на переднюю телегу, лошадь сама пошла следом. Сказал Серега: «Здравствуй, человек!» — и превратился в парня и опять человеческими глазами увидел небо. Приподнялся он — нигде ни дерева, ни кустика, чистое поле. Куда бежать? Его сразу опознают и сдадут полицейскому, как дезертира. А потом — суд, тюрьма, позор. Нет, видно, один выход — превратиться в собаку, перегрызть на лапах веревки и бежать.
Сказал Серега: «Прощай, человек!» — и превратился в собаку.
«Какой же я породы?» — подумал он. Увидел черную лохматую шерсть на брюхе, понял — дворняжка. Он быстро перегрыз веревки и спрыгнул на дорогу. Пропустил обоз и, как ни в чем не бывало, побежал за последней телегой.
А в городе черная дворняга отстала от обоза. Она долго бегала по улицам в поисках помойных ям и случайно оказалась на базаре. И тут…
Тут всегда хромой боцман обрывал свой рассказ — сколько Егор Тимофеевич его ни слушал.
— А дальше-то что? — допытывался Егор Тимофеевич.
— А дальше только я то и знаю, что сам видел, — отвечал боцман.
— Расскажи, что сам видел.
И тогда боцман продолжил свой рассказ, который Егор Тимофеевич хорошо запомнил.
Прогуливался как-то раз боцман по набережной в Одессе. Глядит — идет навстречу Серега. Глазам своим не поверил боцман. «Здорово, земляк!» крикнул он. Серега вроде бы испугался. «Да ты что, — говорит боцман, — не узнаешь соседа?»
Ну, туда-сюда, слово за слово, и разговорились. Говорит Серега, что приехал искать работу. Чует боцман, врет ему земляк. Пожалел, однако, парня. «На корабль к нам хочешь? — предложил боцман. — Устрою по знакомству». — «А какой, — спрашивает Серега, — у вас корабль?» — «Пеньку, пушнину возим — торгуем с заграницей». Загорелись у Сереги глаза. «Хочу!» Ну и взяли его на корабль. Подучили малость. Дальним рейсом поплыли в Европу. И вот, глядит боцман, земляк-то его все норовит от работы увильнуть. Палубу драить — живот у него болит. Из трюма груз поднять голова кружится. Отозвал боцман Серегу в сторону и говорит: «Не пойдет у нас так дело, парень, не пойдет! Какой ты человек, ежели работать не умеешь!»
