Но это все ерунда. Сейчас важно то, что будет делать Анатолий Ратников. Рамирес точно знал, как бы он поступил на месте Ратникова – он доставил бы объект на Деметру, а там стуканул бы местной полиции. После этого статую вскроют… нет, этого никак нельзя допустить! Анатолий наверняка думает, что внутри наркотик, так подумал бы любой, не знающий правды, но когда правда станет известна… нет, нет и еще раз нет!
Может ли Анатолий обратиться в полицию, не дожидаясь конца путешествия? Вряд ли. Все знают, что полиция Гефеста поделена между корпорациями. Только совсем безнадежный
оптимист рискнет довериться незнакомому офицеру – кто знает, может, он работает на ту же компанию, что и преступник? Поэтому Анатолий сначала доберется до Деметры, а здесь будет себя вести тише воды и ниже травы.
Получается, что на Деметру должен отправиться кто-то из наших людей, думал Рамирес. Напроситься самому? Сингх спросит, в чем причина, придется ему рассказать об этой глупой ошибке, а в таком случае можно не только не попасть на Деметру, но и не вернуться из очередной геологической экспедиции. Нехорошо. А если ничего не сказать Сингху, получится, что груз с большой вероятностью не дойдет до получателя. Еще хуже. Нет, как бы ни хотелось сохранить в тайне допущенную оплошность, с Сингхом поговорить придется.
Запищала мобила. Рамирес нажал кнопку приема и узнал, что во втором ртутном карьере обнаружился полуметровый пласт чистого каменного угля. Он задал несколько вопросов, и ответы на них подтвердили самые худшие предположения– эти идиоты забрались на плантацию цвергов. Теперь надо хватать ксенологов и бежать на карьер, пока цверги не превратили дорогостоящий проходческий комбайн в самую большую на планете кучу навоза.
В этот момент Рамирес совсем забыл о золотой статуе, и это была его ошибка.
Ху Цзяо чувствовала себя настолько хорошо, насколько хорошо может себя чувствовать пожилая женщина, только что перенесшая тяжелейшую интоксикацию. Ее уже выписали из больницы, сейчас она временно обитала в университетском лазарете, дожидаясь момента, когда будет в состоянии навести порядок в своей новой квартире. Она поприветствовала Анатолия радостно, но с некоторым удивлением – для нее было полной неожиданностью увидеть случайного попутчика, который к тому же не смог скрыть разочарование, когда обнаружилось, что его спутница на двадцать лет старше, чем он ожидал.
– Как ваше самочувствие? – вежливо поинтересовался Анатолий.
Ху Цзяо хотела было спросить его, где цветы, но вовремя сообразила, что на этой планете не бывает живых цветов. Ей стало грустно.
Анатолий сел рядом и осторожно взял женщину за руку.
– Вы хорошо держитесь, – сказал он, не дожидаясь ответа на свой вопрос. – Многие не выдерживают, начинают биться в истерике, требовать, чтобы их отвезли обратно…
Ху Цзяо вспомнила, как пыталась воткнуть иголку от капельницы в глаз пожилой медсестры, и саркастически улыбнулась.
– Вы даже улыбаетесь, – продолжал Анатолий, – мало кто, оказавшись в вашем положении, ведет себя столь достойно. Не волнуйтесь, самое плохое уже позади, ваш организм перестроился, теперь осталось только набраться сил и вернуться к активной жизни.
В этот момент до Ху Цзяо дошло.
– Вы пришли по делу, – сказала она. – Не просто проведать меня, а по делу. Анатолий смутился.
– Ну… у меня есть к вам несколько вопросов, но я не настаиваю, чтобы вы на них отвечали. Я просто подумал, что вы сможете проконсультировать… если захотите, конечно…
– Здесь все равно нечего делать, – заметила Ху Цзяо. – Задавайте ваши вопросы.
– Правда, что ксенологам вживляют специальные имплантаты?
От неожиданности Ху Цзяо расхохоталась. При этом зачесались следы уколов на ягодицах. Она сморщилась.
– Это и есть ваш вопрос?
Анатолий понял, что сморозил глупость, и натужно улыбнулся.
– Это еще не вопрос, это как бы преамбула, я просто подумал…
– У меня инфракрасный нейрошунт, совместимый со всеми стандартными протоколами. Сколько информации хотите залить?
– Двенадцать мегабайт.
– Давайте.
– Сейчас. Информация пошла?
– Пошла. Это изображение?
– Да, обычный джипег. Будут две картинки.
