Беллароза знаком пригласил меня сесть на стул рядом с кроватью; вероятно, это было место сиделки.
— Я лучше постою, — сказал я.
— Так чем могу служить, советник?
— Вот, пришел за обещанным.
— Да? Я могу оказать тебе услугу? Говори, чего ты хочешь.
— Начну с начала. Я пришел также и для того, чтобы получить долг. Я послал тебе записку и счет недели две назад.
— Ах, да. — Он взял со столика рядом с кроватью стакан красного вина и сделал несколько глотков. — Да… знаешь, я же теперь несвободный человек.
— Что ты хочешь сказать?
— Продался, как шлюха. Делаю то, что они говорят.
— Они сказали, что ты не должен платить по моему счету?
— Ну да. Они говорят, по каким счетам я должен платить, по каким — нет. Ты в числе последних, советник. Это все твой приятель Феррагамо. Но я попробую поговорить с кем-нибудь повыше по этому поводу. О'кей?
— Не трудись. Я спишу это как приобретение нового опыта.
— Как знаешь. Хочешь вина?
— Нет. — Я прошелся по комнате и заметил, что на столике у кровати лежит книга. Но это был не Макиавелли, а альбом с видами Неаполя.
— Больше всего меня бесит то, что теперь я не могу помогать своим людям, — пожаловался он. — Для итальянца это все равно что лишиться яиц. Capisce?
— Нет. И я отказываюсь capisce всю эту муть.
Беллароза пожал плечами.
— Так, значит, ты теперь работаешь на Феррагамо? — спросил я.
Этот вопрос ему явно не понравился, но он промолчал.
— Не можешь мне объяснить, откуда вдруг в Стенхоп Холле появились эти чертовы бульдозеры? — поинтересовался я.
— Да, могу. Они готовят площадки под фундаменты, прокладывают дороги. Федеральная налоговая служба заставила меня продать эту усадьбу фирмам по торговле недвижимостью.
— Ты что, серьезно? Все летит в тартарары, а ты решил обрадовать меня еще и тем, что теперь у меня по соседству поставят вагончики для жилья.
— Какие еще вагончики? Там будут прекрасные дома. У тебя будет куча хороших соседей.
В конце концов, земля эта никогда не была моей, так что мне в общем-то было наплевать, во что ее превратят.
— Что сделают с главным домом? — все-таки спросил я.
— Не знаю. У фирмы есть предложение от японцев. Они хотят устроить в нем что-то вроде дома отдыха для своих. Понимаешь? Жизнь стала такая нервная, им нужно место для отдыха.
Да, новости были невеселые. Главный дом превращался в дом отдыха для переработавших японских бизнесменов, а вокруг должны были появиться тридцать или сорок новых домишек. И все это на месте великолепной усадьбы.
— Как тебе удалось получить разрешение на раздел земли? — спросил я.
— У меня теперь друзья в высоких сферах. В ФНС, к примеру. Я же тебе говорю, им нужны большие деньги, поэтому с их помощью я избавился от того, что у меня было. Феррагамо выдвинул против меня обвинение по акту РИКО, он тоже хочет получить свою долю, пока все не досталось ФНС. Эти волки рвут меня на части.
— То есть ты хочешь сказать, что ты банкрот?
Он пожал плечами.
— Ты помнишь, советник, однажды я тебе уже говорил это. Кесарю — кесарево. Так вот, кесарь пришел за своей долей.
— Но ему нельзя отдавать больше пятнадцати процентов, так ведь, Фрэнк? — улыбнулся я.
Он в ответ изобразил на своем лице улыбку.
— Возможно, на этот раз он получит больше. Но на оставшиеся деньги я тоже смогу хорошо пожить.
— Ну что ж, приятно слышать. — Я посмотрел на него внимательней. Он действительно производил впечатление побитого пса. Чувствовал он себя наверняка неважно, да и дух его был тоже сломлен, из глаз исчез блеск. Вероятно, именно это я рассчитывал увидеть, когда спасал его жизнь, но сейчас я не испытывал никакой радости. Хотя это и противоестественно, мы часто подсознательно завидуем бунтовщикам, пиратам, преступникам. Их существование доказывает, что жизнь ломает не всех, и не на всех современное государство набрасывает свой намордник. Но жизнь и государство в конце концов добрались и до самого выдающегося преступника и уложили его на лопатки. Это был неизбежный конец, он и сам понимал это, когда строил планы, которым не суждено было сбыться.
— Что будет с «Альгамброй»? — спросил я.
— О, ее тоже придется продать. Власти изъявили желание снести этот дом. Негодяи. Наверное, не хотят, чтобы люди говорили: «Вот здесь, в этом доме жил Фрэнк Беллароза». Ну и черт с ними. Я договорился, что здесь подрядчиком на строительстве домов будет Доминик. Я попрошу его, чтобы он построил на этом месте уменьшенные копии «Альгамбры», белые особнячки с красными черепичными крышами. — Он рассмеялся. — Забавно будет, да?
