— Посмотрим, — буркает Лацо, и вопрос сходит с повестки дня.
На нас сваливается уйма мелкой рутинной работы, неизбежной при подобном расследовании. Снова и снова мы ворошим имеющуюся информацию, вникаем в заключения экспертов, просиживаем задницы до мозолей, корпя над картой с помеченными местами преступлений и пытаясь установить хоть какую-то систему в действиях убийцы.
— Придется завтра объехать эти места, — подводит итог Лацо. — Распределим между собой участки, порасспрашиваем владельцев бензоколонок и торговых ларьков. Идет?
— Что значит «распределим между собой»? Выходит, я должна раскатывать в одиночку? Ладно, будь по-твоему. Сейчас красить ногти или обождать до утра?
— Так уж прямо на тебя он и кинется, — смеется Лацо. — Да еще средь бела дня. Не подбирай автостопщиков — ничего и не случится.
— Ах, до чего легко и просто!
— Ну и будем молить Бога, чтобы Илеана поскорей пришла в себя и заговорила. Хотя я сомневаюсь, что нам удастся изловить этого бандита.
— Знаешь, что я подумала… А что, если дать объявление в газетах: пусть, мол, обратятся в полицию водители, которым доводилось подбирать в тех краях пассажиров. И вообще те, кто постоянно ездит по этому шоссе и заметил что-то подозрительное…
Лацо обдумывает мое предложение.
— Пожалуй, рановато. Подождем, пока Илеана сможет давать показания. Вдруг да появится какая-нибудь зацепка…
Ну что ж, подождем так подождем. У меня от голода живот подвело, спала я всего ничего — до споров ли тут! Скорей бы добраться домой… Я прослушиваю автоответчик — ничего интересного. Последним звонил Мартин: «Дай знать, когда можно заскочить — сменить бельишко».
Я набираю номер Конрада.
— Передай этому вульгарному типу — моему братцу, — что чистые трусы я для него приготовила.
— Увы, не могу, — отвечает Конрад. — Он уехал на съемки.
— Спасибо.
— Погоди минутку, — негромко говорит Конрад. — Я должен тебе кое-что сказать.
— Валяй! Лишь бы телефон выдержал.
— Вчера ночью, когда Мартин ко мне заявился, мы на пару вернулись к вашему дому. Любопытно было узнать, с чего это тебе вздумалось выпроводить его на ночь глядя.
— И как, удовлетворили свое любопытство?
— Ага. На рассвете подкатила тачка с тремя амбалами. Все трое рванули к вам наверх, а потом сразу же скатились обратно и умотали.
— Хороший признак. Вот если бы не умотали, а остались поджидать, было бы ясно, что намерения у них дурные.
— Да ты не беспокойся! — Тон Конрада скромным никак не назовешь. — Ребята присматривают за тобой.
— Что за дурачество!..
— Есть еще кое-какие новости, но об этом не по телефону.
— Сгораю от любопытства!
— Всему свое время. Пока!
Полученная от Конрада информация вынуждает меня заглянуть в платяной шкаф и ящик для постельного белья. Ничем не нарушенный порядок несколько успокаивает, позволяя вернуться к неотложным делам и заботам. Из ума нейдет «лаковый» маньяк. Страшным видением маячит Хмурый, которого, если не ошибаюсь, сегодня опять изобьют до полусмерти. Хочешь не хочешь, пора опять превращаться в домохозяйку. Первым делом я отбираю подходящие емкости и забиваю ими морозилку: надо запастись льдом к тому часу, как измордованного Даниэля доставят домой. Затем ломаю голову над очередной задачей — что бы этакое изобрести на ужин. Мелькает мысль о картофельном пюре, но на поверку оказывается, что стряпня Мартина стоит почти нетронутая.
Я достаю из холодильника кусок мяса. Что тут у нас еще есть? Ага, лук, сметана, горчица, соль, перец… Начинаю колдовать. Моя новехонькая, сверкающая кофеварка выдает в точности такую же отраву, какую готовит Беллок. Обильно сдобрив сливками, я прихлебываю крепкий напиток.
Господи, какая же пустота в доме!.. Потерянно слоняюсь я по квартире, сопровождаемая запахом перестоявшего ужина, и восстанавливаю в памяти события последних дней. Итак, Дональда отстранили от дела. Вспоминается разговор с Шефом. Меня ведь тоже отстранили от расследования. Даниэль подался в кинозвезды. Как тут не позавидовать Квазимодо, которому никто не указчик — чем хочешь, тем и занимайся. Ну а я?.. Если уж пианистки из меня не вышло, может, заняться частным сыском?
